Широкая британская душа

Перед заседанием глав МИД стран — членов ЕС глава Форин Офис Борис Джонсон заявил: «Великобритания будет настаивать, что смягчения санкций против России быть не может, необходимо сохранить давление на Россию».

Вообще говоря, вопрос о санкциях потерял первоначальную остроту. Во всяком случае, для России. С одной стороны, за без малого три года как-то приспособились, тем более что и последствия санкций амбивалентные — не одни только отрицательные. С другой стороны, начальники ЕС сами стали заложниками своих решений, отыграть которые обратно, даже если бы того им самим сильно хотелось, затруднительно без утраты лица.

Реально можно будет говорить об отмене санкций либо если политическая обстановка в мире изменится кардинально и на фоне новых проблем Украину никто и не вспомнит, либо если в ЕС произойдёт смена действующего состава и новые руководители рассудят: «А зачем нам, собственно, отвечать за решения, не нами принятые».

До тех пор можно говорить лишь о фактическом ослаблении санкций («по форме по-прежнему страшно, а по существу пустота»). Риторическое же оформление останется.

Но совершенно другой вопрос, для чего главе именно британской дипломатии надсаживаться от красноречия, требуя продолжить давление на Россию.

Шла бы речь о главе МИД Германии, Польши или Латвии, тогда бы и вопросов не было. Верные паладины Священной Римской империи германской нации — странно было бы им поступать иначе.

Но Великобритания находится в переходном периоде. Пока ещё она в ЕС, но уже как бы и не совсем в ЕС. Ещё летом 2016 г. британцы проголосовали на референдуме за выход из ЕС, а 2 февраля палата общин подтвердила народный глас. За брексит отдали голоса 498 депутатов, против — только 114.

Что, по-хорошему, должно диктовать особую, весьма осторожную политику Великобритании в ЕС на период развода. Безусловно, покуда страна остаётся в ЕС, она обладает несомненным правом отстаивать свои интересы, но когда речь идёт о взаимоотношениях ЕС с третьими странами, например с Россией, то это уже, вообще говоря, не её дело. Не её, поскольку ЕС, как межгосударственному объединению, предстоит и дальше как-то выстраивать отношения с нашей страной, и члены ЕС несут ответственность за то, какими эти отношения будут. Тогда как Великобритания такой солидарной ответственности в рамках ЕС уже не несёт. Её ожидают какие угодно отношения с Россией — учитывая традицию, скорее всего, не слишком хорошие, но чисто двусторонние.

В рамках выстраивания этих двусторонних отношений Великобритания, безусловно, вправе предпринимать всё, что сочтет нужным, даже вплоть до полного разрыва каких-либо отношений. Суверенная страна что хочет, то и делает и сама несёт за это ответственность. Поскольку за будущие отношения ЕС с Россией Великобритания уже не несёт никакой ответственности, то и участвовать в определении этих отношений она не вправе.

При этом, конечно, речь идёт о моральном праве, о добром обычае, вытекающем из соображений здравого смысла — формально же Великобритания никому ничего не должна, и до того момента, пока официально не прекратится всякое её членство в ЕС, она вправе заниматься сколь угодно бурной деятельностью внутри этого союза. Другое дело, что «всё мне позволительно, но не всё полезно».

Это нарушение доброго обычая становится всё более распространённым. Прежде казалось, что всегда будет сохраняться нигде не прописанная, но оттого не менее действенная норма, согласно которой уходящий президент США с начала ноября и до инаугурации преемника исполняет фактически обязанности и. о. — то есть сидит на хозяйстве (кто-то же должен сидеть), но в важные дела уже не вмешивается. А после прощания с нацией уходит в добровольное политическое небытие — его речей, касающихся текущей политики, более не слышно.

Уход Обамы показал, что эта норма осталась в прошлом. Вплоть до 20 января развивал лихорадочную деятельность, а после 20-го выступал с заявлениями по поводу политики Трампа.

Многим это покажется неожиданным, но справедливость требует признать, что самое безукоризненное соблюдение переходного доброго обычая продемонстрировал в 1999 г. Б.Н. Ельцин. С августа 1999 г., когда премьером был назначен В.В. Путин, президент Б.Н. Ельцин не вмешивался в дела государства, 31 декабря 1999 г. попрощался с нацией и с тех пор до самой смерти хранил зарок на актуальные политические высказывания.

Неукоснительное следование державному обычаю, которое по нынешним временам кажется фантастическим.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.