Пламя «искусства»

Короткая ссылка
Игорь Мальцев
Игорь Мальцев
Родился в 1958 году. Журналист и писатель, постоянный автор RT на русском, бывший главный редактор журналов «Медведь» и «Другой», автор нескольких книг, в том числе «История вкуса» и «Sina».

Что общего между русским дворянином иудейского происхождения Гинцбургом и производителем самых дорогих унитазов в мире Виллерой-и-Бохом (он же Виллеруа)?

Ответ: простой русский художник Петя Павленский.

Нет, он не продавал им свои великие картины за миллионы евро. Он просто сначала поджёг дверь здания страхового общества «Россия», которое учредил Гораций Гинцбург, а потом — буквально надысь — поджёг дверь здания Банка Франции, которым руководит Франсуа Виллеруа, выходец из семьи дорогого фарфора.

И так вошёл в историю.

Вляпался-то он в историю уже давно. Причём тут даже ни при чём ФСБ. Пете стало неуютно в Москве вовсе не из-за акции Red Square: balls to the walls, а из-за некоторых особенностей его межличностных отношений в творческой среде. Будем так называть его насилие над женщинами и мужчинами «своего круга».

Короче, артисты малых театров могли с Петей сделать то, чего не стали делать чекисты. Не дожидаясь суда и адвоката. 

Конечно, он долго говорил, что тут его травят власти за тот самый поджог дверей ФСБ, но, похоже, что мастер художественного высказывания сам себя поставил в неловкое положение и бензин тут ни при чём.

Можно было сколько угодно читать панегирики в его адрес как творца и сказителя, но где-то там, за околицей медийного сознания, мелькали как факт двое детей Пети, которым не дают есть мясо, не пускают учиться в школу и оставляют свидетелями домашних алкоголических оргий. Просто по факту проживания в одной комнате с буйными родителями. Вообще-то, в России уже за такие фишки начали лишать родительских прав — и правильно начали.

А потом Петя с семьёй тихо сдристнул и всплыл уже в Париже, где и попросил политического убежища. И циничная и продажная творческая интеллигенция вздохнула радостно: «Ааа, так вот зачем это всё! Для плавного перемещения поближе к европейским ценностям и, может быть, даже к меценатам». Хотя сложно технически представить себя мецената, который вкладывается в процесс прибивания тестикул к брусчатке. Друге дело — в поджог двери ФСБ. Там интересантов наберётся вагон и маленькая тележка, причём из своих же. 

Но публика всё смеялась и ждала, когда, наконец, Павленский зайдёт в строительный магазин Leroy Merlin за парой французских гвоздей. Но первое же интервью беглого творца показало, что денег на гвозди нет, еду приходится воровать по супермаркетам, жить в сквоте. И тут лично у меня побежали по спине мурашки, потому что все эти дети, которые вынуждены жить в этом аду, они совершенно ни при чём. Взрослые могут сколько угодно самовыражаться и стоять на голове на краю Эмпайр-стейт ради славы, но совершенно необязательно вписывать в это маленьких детей. Мучительно захотелось набрать номер французской ювенальной полиции и выписать командировку местному детскому омбудсмену до Парижа срочно. 

Поведение художника стало отдавать запущенной стадией шизофрении. Но, наконец, он оправдал все ожидания московской культурной общественности и нашёл бензин и для французской цитадели зла — Банка Франции. Который — сюрприз! — стоит как раз на бывшей территории печально известной крепости Бастилия. 

Его свинтили — точно так же, как винтили в Москве, как бы свинтили в любой другой европейской столице. И только дремучесть персонажа не дала ему понять одно: теперь французские полицейские сначала стреляют на поражение, как в Марселе, а потом уже смотрят документы. В отличие от немецких. Так что надо было всё-таки поджечь ещё разок Рейхстаг. Местные бы и не пикнули, а вежливо препроводили бы в автозак.

Теперь все гадают, обломается Петя с политическим убежищем или нет. Те из прогрессивных русских, кто уже пристроился на Западе, начинают отторгать непрошеного едока картофеля: «Пусть его вернут в Россию, у нас тут и без него полно сумасшедших».

А что по этому поводу говорят комментаторы из числа местных, которые уже родились и живут в эгалитэ, фратернитэ и прочих тэ?

Некоторые комментаторы не скрывают радости от того, что это был именно этот банк, и утверждают, что он уже давно де-факто не является банком Франции, а обслуживает европейские финансовые интересы. «Эта контора специализируется на персональных банкротствах, неуплаченных кредитах и государственном рейдерстве. Так что жги!» 

«Странно, что может получить политический беженец от Путина, поджигая Банк Франции, который даже чековой книжки уже никому не может выдать». Французы знают, о чём говорят, постоянно утверждая, что это уже не французский банк, потому что его президент Франсуа Виллеруа де Гало (он же Виллерой де Галау по-немецки) стоит горой за своего дружка — председателя Европейского центрального банка Марио Драги, в то время как он сворачивает программы количественного смягчения. И там свой гадюшник и прочие бульдоги под ковром, которые метят на серьёзные места в европейском банковском бизнесе.

И тут Петя чиркнул спичкой… даже если это была просто зажигалка, которую он, скорее всего, тоже украл прямо на кассе.

«Похоже, что Франция собирает всех сумасшедших по всей земле. Его пора отправлять обратно в Россию. Пусть его кинут в ГУЛАГ, в Сибирь. При минус 30 °С посмотрим, как он будет толкать всё это фуфло».

«Это психоз. Парень просит убежища во Франции — и тут же устраивает тут бардак. Отправим его домой, пусть там его лечат. Он опасен для себя и для окружающих». 

А что говорит сам художник Павленский?

«Поджог Банка Франции — освещение правды, которую власти заставили нас забыть. Банк Франции занял место Бастилии, банкиры встали на место монархов. Возрождение революционной Франции спровоцирует пожар по всему миру. Также в этом огне Россия начнёт своё освобождение... бла-бла-бла».

 

А я всё думаю об этих двух маленьких детях, взятых в заложники тупыми амбициями, безумием и раздутым эго взрослых.

Думаю и не могу остановиться.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.

Сегодня в СМИ
  • Лента новостей
  • Картина дня

Данный сайт использует файлы cookies

Подтвердить