ДЖЕЙ КАРНИ, пресс-секретарь Белого дома: Он очевидным образом нарушил закон, когда раскрыл секретную информацию, и ему как гражданину, находящемуся под судом в этой стране, будут даны все те многочисленные права, которые предоставляются ответчикам в нашей стране, в рамках нашей системы правосудия, - когда он вернется.
Fox News: Пора говорить с Россией, как с «нормальной страной»
Москва все еще претендует на особую роль в мире и пытается вернуть себе хотя бы часть влияния, которым обладал СССР. Однако Кремль не может позволить себе открытый конфликт с США, поэтому Белый дом должен решительно отстаивать свои интересы, уверен аналитик Стивен Йейтс.
Когда он вернется. Это сейчас пресс-секретарь Белого дома Джей Карни показал нам свое разочарование Эдвардом Сноуденом, который находится в бегах уже 65 дней, из которых 31 он провел в московском аэропорту. Его статус все еще неясен, и это определенно создает больше напряженности в отношениях между США и Россией.
И в последний год дела шли довольно тяжело. Взгляните на это. Россия преследует правозащитные организации и НКО, не говоря уж о том, что она выгнала предполагаемого американского шпиона, называя это возвратом для этих стран к холодной войне. Россия также подрывает наши усилия в Сирии, поддерживая режим Асада, который США хочет сместить. А сегодня мы получаем сообщения, что Россия будет кооперироваться с Ираном по его ядерной программе и что Путин может отправиться в Тегеран в ближайшие недели.
К нам присоединяется Стивен Йейтс, бывший заместитель помощника вице-президента по вопросам национальной безопасности. Сейчас он генеральный директор фирмы DC International Advisory. Итак, Стивен, у нас длинный список вопросов, и начнем с возможной поездки в Иран. У нас есть сообщения из Ирана и России о том, что это происходит, что это произойдет после инаугурации нового президента в Иране и что это касается конкретно ядерной программы. Что замышляет Россия?
СТИВЕН ЙЕЙТС, бывший помощник вице-президента по вопросам национальной безопасности: Что ж, Россия много лет давала Ирану возможность стремиться к ядерному статусу. Они обычно говорят, что это из-за энергетики, из-за вопроса с отработанным ядерным топливом и прочих соображений, но на самом деле они выступали неким щитом в вопросе о санкциях и в качестве защитника Ирана и его облика на международной арене.
Так что этот визит (а Путин - нечастый гость в Иране, и в последний раз он там был, кажется, в 2007 году) - это не сюрприз, поскольку у России тесное стратегическое сотрудничество с Ираном, и в связи с этим много чего происходит на Ближнем Востоке, в Сирии, как вы упоминали.
А какие мы предпринимаем шаги?
СТИВЕН ЙЕЙТС, бывший помощник вице-президента по вопросам национальной безопасности: Ну, наши возможности ограничены. У президента Обамы нет теплых личных взаимоотношений с Владимиром Путиным. Путин, - наверное, один из самых жестких лидеров, с которыми ему приходилось общаться лично, и с точки зрения чувства власти, Путин по существу был во главе с 2000 года, а у нас в последние годы не совсем получалось влиять на Россию в последние годы. Мне кажется, мы твердо должны стоять на том, что представляют из себя наши интересы и наша стратегия, но на данный момент администрация должна четко определиться со стратегией во взаимоотношениях с Ираном. Россия заполнит этот вакуум, если у нас не будет ясной позиции.
Если говорить о влиянии, в последнее время поднималось множество вопросов о России и ее экономике. И Россия от нас зависит в ряде экономических вопросов – один из них тот, что мы импортируем из России товары, насколько я знаю, на 119 миллиардов долларов. Должны ли мы принять какие-то собственные экономические санкции? Мы говорим об этом в применении к Ирану, мы говорим об этом на Ближнем Востоке, но как насчет разговора такого рода с Россией? Так насчет более жесткого подхода?
СТИВЕН ЙЕЙТС: Я думаю, нам нужно обращаться с ними, как с нормальной нацией. И когда у нас возникает конфликт интересов и они позиционируют это как серьезный национальный приоритет, именно тогда нужно все это задействовать. За последнее время мы столкнулись с серьезными трудностями в работе с Россией и Китаем. Иногда мы обращаемся с ними, как с особенными, а затем ведем себя робко и боимся применить силу. Такое происходило чаще с Россией, чем с Китаем, но использовать нужно чисто экономические инструменты.
Теперь мы также должны осознавать, что у нас в стране есть люди, которые делают ставку на эти экономические связи и которые не хотят брать на себя слишком большую нагрузку. Им нужно верить, что это делается ради некой благой причины, и вот тут по-настоящему важна установка из Белого дома.
Какова же наша цель в случае с Россией? Как мы поступим при наилучшем раскладе, чего мы от них хотим?
СТИВЕН ЙЕЙТС: По моему мнению, в лучшем случае нам бы хотелось иметь четкую стратегию для того, что мы пытаемся сделать на всем Ближнем Востоке. Затем мы пойдем к России и заявим, что мы понимаем, у вас есть интересы и устоявшаяся тактика поведения, которая идет вразрез с нашими интересами в этом регионе, теперь же мы хотим устроить обмен, чтобы добиться блага для большинства людей в этом регионе и для наших собственных интересов.
Нужно осознавать текущее состояние дел, то, чем можно пожертвовать и что можно уладить. Но сейчас отсутствует четкое видение того, куда мы движемся в этом регионе. Очень трудно сказать, как лучше решить этот вопрос.
Давайте поговорим об их видении ситуации, когда речь заходит о Соединенных Штатах. Каково намерение России? Какова их программа действий в случае, когда дело касается Америки? Что на самом деле они от нас хотят?
СТИВЕН ЙЕЙТС: Думаю, здесь более ясная ситуация. По моему мнению, они хотят уважения, они хотят возможности увеличить свою мощь. В некоторой степени Путин и его окружение считают возрождение российского национализма хорошим и здоровым явлением. Они хотели бы частично вернуть то влияние, которым обладал Советский Союз, избежав при этом его проблем. А для этого важно иметь экономическую стабильность внутри страны. Однако они, по всей видимости, играют своими мускулами и пытаются установить свои экономические и военные интересы на всем Ближнем Востоке.
И, по вашему мнению, как далеко они готовы в этом вопросе зайти? Ведь мы видели эти встречи в Сирии, мы видели, как они снабжают в Сирии различные группировки, а нам бы, честно говоря, хотелось, чтобы у этих группировок не было оружия. Но сколько они еще собираются проталкивать все это?
СТИВЕН ЙЕЙТС: Я думаю, что если с нашей стороны не будет серьезного сопротивления, они не остановятся. Не думаю, что они хотят открытого конфликта с Соединенными Штатами, не думаю, что они хотят крупномасштабной региональной войны, но полагаю, несмотря на все это, они готовы к серьезному риску и будут выходить за рамки обычного, до тех пор пока мы и наши союзники не дадим им понять, что можем ответить.
И вот тут возникает вопрос, а не идем ли мы к своего рода второй холодной войне. Стивен, это уже тема для другого разговора. Тем не менее мы, как всегда, благодарим вас за то, что уделили нам время. Спасибо.
СТИВЕН ЙЕЙТС: Спасибо, Дженна.
Дата выхода в эфир 24 июля 2013 года.
В нашем паблике в VK самые свежие статьи и сюжеты зарубежных СМИ
Сегодня в СМИ
