Focus: реалист Путин успешнее мечтательного Запада
Когда началась «арабская весна», европейские аналитики пришли к общей оценке, что в основе революции лежит стремление к демократии, пишет Focus. Однако спустя время оказалось, что они не просто ошиблись, а допустили «ужасный просчёт», полагает автор статьи Кристиан Остхольд.
Взгляд на современную геополитическую карту мира не оставляет Евросоюзу поводов для оптимизма, продолжает издание. Вооружённый конфликт на Украине длится уже третий год. Кризис в Сирии также до сих пор не урегулирован. И хотя с первого взгляда может показаться, что у обоих очагов напряжённости мало чего общего, при более внимательном рассмотрении становится понятно, что в плане стратегий, которых придерживаются Россия и ЕС, они очень похожи. И анализ ситуаций показывает, что западные правительства так и не сделали выводов из собственных ошибок, Москва же в свою очередь предлагает более эффективные решения.
Когда в Сирии началась гражданская война, несмотря не неоднозначность ситуации, Брюссель, Берлин и Париж поспешили солидаризироваться с повстанцами, которых в СМИ «безоговорочно прославляли как борцов за свободу», напоминает Остхольд. На Западе решили, что протест против режима сирийского лидера Асада — это «выражение демократических устремлений». Соответственно любая попытка Дамаска восстановить порядок в стране расценивалась как «акт политического деспотизма» и служила «доказательством ошибочного предположения, что сирийский народ восстал против своего угнетателя».
Только позже удалось выяснить, что в смене власти в Сирии были заинтересованы не только исключительно либеральные движения, но и вполне антидемократические, например различные джихадистские группировки, рассказывает автор. Казалось бы, прозрение относительно истинного положения дел в стране должно было привести к критическому переосмыслению всей западной аналитики, но украинский кризис в 2014 году показал, что этого не произошло. Вместо того чтобы сделать выводы из «огромной ошибки», главы государств ЕС вновь, как только начался «евромайдан», встали на сторону демонстрантов.
Как и в случае с «Арабской весной» под впечатлением от репортажей в СМИ о смелых киевлянах, отстаивающих свои права, на Западе были глубоко убеждены в том, что протест против правительства президента Януковича был либеральным по духу. Позже оказалось, что и в этот раз произошёл просчёт. После свержения правительства в Киеве «на политический паркет вышли» ультранационалисты и правые радикалы, заявив о своём праве на голос. Из-за этого всё больше наблюдателей стали склонятся к мнению, что официальная версия западных СМИ не совсем соответствовала действительности.
И тут в игру вступает Россия, продолжает автор. При этом выбранная Кремлём стратегия на Украине и в Сирии имеет все шансы на успех, убеждён Остхольд. И это связано с тем, что Россия, в отличие от таких стран как Германия, основывает свои действия не на моральных суждениях, а на трезвой реальной политике. В основе этого подхода лежит убеждение, что, по сути, все стороны конфликта одинаковые. В Москве знают, что после победы любая из фракций будет стремиться к абсолютной власти, и на этот счёт иллюзий не имеют. Поэтому Кремль делает «разумную ставку на меньшее зло», поясняет Остхольд.
Бесспорно, режим Асада — это единственная сила, которая способна создать в стране функционирующее государство, пишет журналист. Доказательством этому служат миллионы сирийцев, которые сейчас мирно проживают в контролируемых правительством регионах. Это, конечно же, не означает, что военные преступления Дамаска должны быть забыты, но это показывает, что люди стремятся в первую очередь к порядку, безопасности и стабильности. Все эти рассуждения справедливы и в случае Украины, новая власть которой страдает от тех же недостатков, что и предыдущая, продолжает автор. Речь идёт о коррупции, кумовстве, правовом нигилизме и сильном влиянии мафии.
Из всего этого следует, что на Украине и в Сирии Россия придерживается «доктрины реальной политики», заключает автор. Однако на Западе Кремль всё равно предстаёт в образе «аморального игрока в грязной войне» и всё потому, что в отличие от западных государств, которые имеют скорее только теоретическое представление о том, как ведутся войны, Москва не пытается «цивилизовать» военный конфликт.
То, что ЕС прилагает большие усилия, чтобы облегчить страдания людей в кризисных регионах, достойно высшей похвалы, но это не значит, что нужно впадать в «иллюзию фиктивной реальности» и винить Москву за то, что зачастую реальная политика лишена благородного облика.
