О храме и сквере: что мешает договориться активным горожанам в Екатеринбурге

Уральский май нежаркий, но солнечный. В сквере у Драматического театра народу немного. Молодёжь катается на скейтбордах, мамы с колясками ведут чинные разговоры, журналисты снимают забор, перегородивший часть пространства.

• Огороженная территория сквера у Драматического театра в Екатеринбурге, где планируется построить храм Святой Екатерины
• РИА Новости
• © Павел Лисицын

Забор из сплошных блоков появился утром, он огораживает площадку, где по задумке региональных и городских властей должен появиться храм Святой Екатерины.

Также по теме

Протесты против строительства храма в Екатеринбурге — видео

В Екатеринбурге проходит новая акция протеста против строительства храма на месте сквера. Стражи порядка оттеснили протестующих от...

Предполагаемая стройка привела к протестам, которые длятся уже несколько дней и привлекли к Екатеринбургу внимание всей страны.

Сам сквер не очень большой. С одной стороны он ограничен Драматическим театром, за которым виднеется «Ельцин Центр». Через дорогу — заксобрание региона, ещё рядом отель Hyatt. С другой стороны дорога.

На набережной сидят рыбаки — они, пожалуй, единственные, кто хранит спокойствие.

Из благоустройства тут фактически только лавочки. Особо негде купить воды или кофе — ближайшие кафе как раз в «Ельцин Центре». Мостовая — там, где она есть, — щербатая.

• Набережная возле сквера у Драматического театра в Екатеринбурге
• RT
• © Екатерина Винокурова

Но народ гуляет: уральское лето сурово, надо ловить любой погожий денёк.

Десять лет в поисках места

Вообще, борьба, которую условно можно назвать «за храм» и «за городские пространства», длится с 2009 года.

Кафедральный собор Екатеринбурга имени Святой Екатерины был взорван в 1930-е годы. К 275-летию Екатеринбурга, в 1997—1998 годах, на его месте, на площади Труда, появилась небольшая часовня. А вот в конце нулевых зашла речь о восстановлении самого собора.

Сперва была идея восстановить собор на том же месте — то есть там, где сейчас часовня. Но дело в том, что рядом с часовней успел появиться один из городских фонтанов, за который вступилась часть горожан.

Вторая попытка возродить собор была предпринята несколько лет назад. Тогда епархия предложила новую концепцию: храм на насыпном искусственном острове у городского пруда (храм на воде). Теперь проект не понравился экологам и другой части активных горожан, и у пруда стали проводиться протестные акции.

Нынешний проект храма — третий, и он действительно, предположительно, займёт часть сквера. Строительство финансирует Фонд Святой Екатерины. Среди соучредителей фонда — два крупнейших бизнесмена: Игорь Алтушкин («Русская медная компания») и Андрей Козицын («Уральская горно-металлургическая компания»). Среди учредителей фонда и другой крупный бизнес региона: группа «Синара», «Сима-ленд», «Уралмашзавод» и другие.

• Сотрудник полиции во время протестной акции против строительства храма Святой Екатерины у Драматического театра в Екатеринбурге
• РИА Новости
• © Павел Лисицын

Этот благотворительный фонд был создан в 2017 году в ответ на призыв митрополита Екатеринбургского и Верхотурского Кирилла ко «всем добрым людям, небезразличным к судьбе города, объединиться и внести свою посильную лепту в плеяду добрых дел».

С директором фонда Александром Андреевым мы встречаемся в небоскрёбе «Высоцкий». За нашими спинами работает горячая линия по храму. Звонки идут, почти не переставая.

— Все эти годы наш фонд занимается созданием позитивной повестки в городе. Одна из наших задач — вообще рассказать екатеринбуржцам, кто такая святая Екатерина, как она связана с нашим городом. В рамках этого проекта раз в два дня у нас собирается автобус, идёт двухчасовая экскурсия по городу на эту тему. Прийти на экскурсию может любой желающий, всё это бесплатно, — рассказывает Андреев. — Второй наш крупный проект — восстановление храмов. Это и храмы Верхотурья, и другие храмы в области. Этот проект рассчитан на много лет. Также сотрудничаем с областной детской клинической больницей, приобрели уникальное оборудование для черепно-мозговых операций у детей, устроили палаты, вообще, сотрудничество стало системным. Ещё мы ввели в городскую повестку тему Дня семьи ко Дню Петра и Февронии, проводим в этот день мероприятия в парках. Проводим мероприятия ко дню города. Ещё один проект — это ежегодное награждение героев из народа орденами Святой Екатерины. Например, в этом году такой орден вручили простому парню, который делает бесплатно ремонт пенсионерам.

В это время улыбчивые девушки по телефонам раз за разом объясняют про три проекта и про то, что спонсоры храма возьмут на себя благоустройство остальной части сквера, а также набережной.

— Мы находимся на самом деле в диалоге с гражданами, — продолжает Александр Андреев. — Сперва был вариант исторического места. Люди вышли, сказали «нет». Хорошо, мы решили, что не время строить храм Святой Екатерины. Потом возникла идея храма на воде, чтобы не трогать ничью землю. Привлекли экспертное сообщество, архитекторов, урбанистов. Но снова пошёл протест. И я, и владыка с уважением к ним относимся, и было принято решение перенести храм ещё раз. Место выбирала администрация города путём голосования на сайте, за него проголосовало больше всего людей. Сквер, по сути, пустой. Прошли общественные слушания, мы провели кампанию по продвижению проекта, разъяснению людям, говорили, что это не будут бюджетные траты. Проект благоустройства — это будут тоже очень серьёзные инвестиции. А когда был вариант храма на воде, инвесторы проекта были готовы в первый раз за 300 лет почистить городской пруд. Но нас не услышали. А сейчас в этот пруд сами протестующие кидают забор. Я сам был в сквере, общался с протестующими. Но я сейчас слышу лозунги «Кто не скачет, тот за храм», а эти лозунги напоминают очень события на Украине 2014 года. Возможно, храм — это просто отправная точка протеста, а сам он носит скорее социальный характер.

Храм Святой Екатерины — не единственный проект фонда. Самый масштабный проект — это восстановление храмов города Верхотурье. Конечно же, проводятся мероприятия на Пасху. Есть и светские проекты: поддержка Тотального диктанта, организация выставок (например, «Дней Эрмитажа», когда в Екатеринбург приезжали с лекциями специалисты музея и была привезена картина Жан-Батиста Грёза «Балованное дитя»), благотворительная помощь Областной детской клинической больнице. Ещё о двух проектах стоит сказать отдельно. Фонд святой Екатерины создал «Достижения эпохи правления государя Николая II» (проект «Хороший Николай», шутят в народе) и в рамках этого даже делал партнёрский спецпроект с… «Эхом Москвы в Екатеринбурге». Также в 2018 году фонд выступил генеральным партнёром Народной премии портала Е1.Ru, который сейчас подробно освещает протесты.

Учредителем Е1.Ru выступает ООО «Сеть городских порталов». Почти 80% компании принадлежит Hearst Shkulev Media, которую контролирует медиаменеджер Виктор Шкулёв.

Директор портала Е1.Ru Ринат Низамов говорит, что не хотел бы выглядеть «одним из лидеров протеста», как его уже начали называть в соцсетях. Низамов, кстати, в разговоре хвалит вариант храма на воде, от которого, как уже было сказано, авторы проекта отказались после недовольства части горожан.

— Надо на самом деле слушать людей, надо с ними говорить. Я встречаюсь сейчас и с протестующими, и с инвесторами проекта и говорю всем только одно: надо говорить. Я прожил вообще 2,5 года в Новосибирске. Екатеринбург с точки зрения благоустройства совсем не самый неблагоустроенный город. Из всех городов, которые я видел, он самый благополучный. Нынешняя история про то, что Екатеринбург на фоне других городов как раз довольно свободный. Отсюда родом Борис Ельцин, это город свердловского рока. А сейчас с людьми не посоветовались, не спросили их, — говорит Низамов.

Среди главных аргументов сторонников храма — то, что все бумаги на стройку в порядке и сделаны законно; общественное обсуждение проекта было; было и голосование по проекту в интернете, а также то, что уже десять лет идёт поиск места для его строительства, но каждый раз светская общественность начинает активно противодействовать всё новым проектам. Например, даже проект храма на воде пытались поменять, чтобы он всех устроил: храм несколько раз передвигали на разные участки пруда, но решили пойти навстречу общественности и отказаться от него вовсе.

• Участники протестной акции против строительства храма Святой Екатерины у Драматического театра в Екатеринбурге
• РИА Новости
• © Павел Лисицын

В итоге возникает впечатление, что, какое место ни предложи, будет протест. Позиция радикальных противников храма — строить на окраине. Это неприемлемо для сторонников строительства: кафедральный собор всё же должен быть в центре города.

Совокупность негативных факторов

Вообще, многие опрошенные говорят мне, что нынешний протест обусловлен совокупностью ряда факторов. К примеру, акция «Обними пруд» против проекта храма на воде собрала в разы меньше участников, как и, к примеру, митинг за сохранение прямых выборов мэра. (В 2013 году мэрские выборы неожиданно выиграл популярный местный политик Евгений Ройзман, однако к концу его срока власть выборы ликвидировала. Сейчас пост мэра Екатеринбурга занял Александр Высокинский, но о нём позже.)

• Отель Hyatt и Драматический театр в Екатеринбурге
• RT
• © Екатерина Винокурова

Екатеринбург, конечно, выглядит благополучным: тут строятся высотные здания, элитное жильё, огромное количество хороших ресторанов, по улицам ездят дорогие большие автомобили. Но одна из проблем города по сравнению, например, с областными центрами в Центральном федеральном округе, — он очень плохо благоустроен. Мостовая годами пребывает в разбитом состоянии. Нагромождение застройки соседствует с пустырями. А погулять в центре и вовсе почти негде, кроме набережной на одной стороне городского пруда (Плотинка) и… того самого сквера преткновения. Как и в других крупных российских городах, в Екатеринбурге в последние годы растёт как запрос на прямой диалог власти и активной части общества, так и запрос на благоустройство. Например, пока я брожу в толпе протестующих в сквере, люди, узнав, что я из Москвы, постоянно говорят о московском Парке Горького и с уважением отзываются о мэре города Сергее Собянине. Некоторое время назад жители Екатеринбурга надеялись, что новым директором Центрального парка имени Маяковского станет экс-глава департамента культуры Москвы Сергей Капков, но надежды не сбылись.

• Участники протестной акции против строительства храма Святой Екатерины у Драматического театра в Екатеринбурге
• РИА Новости
• © Павел Лисицын

Вообще, тема городского благоустройства и пространств в последние годы мелькала в повестке Екатеринбурга не один и не два раза, но мнение жителей каждый раз оставалось неуслышанным.

Так, к примеру, до последних месяцев пресловутый Центральный парк Маяковского, который мог бы стать точкой городского притяжения, возглавлял генерал-майор Роман Шадрин — Герой России, но никак не урбанист. И Шадрин вместо создания проекта благоустройства парка и его облагораживания сделал на свой вкус «Аллею героев» с памятниками павшим воинам. Часть горожан была недовольна, говорили, что это неуместно там, куда все ходят развлекаться и веселиться, но принимающие решения не прислушались к их мнению.

Ещё один протест последних лет был связан со сносом городской телебашни. Она была построена в 1986—1989 годах, однако в 1990-е оказалась в заброшенном состоянии. Более того, она стала элементом городской субкультуры с восхождениями на неё. Не обошлось без жертв: за годы при попытках взобраться на башню погибли более 40 человек. Осенью 2017 года губернатор региона Евгений Куйвашев и компания УГМК приняли решение о сносе телебашни, в ответ на что получили очередной городской протест: активные жители начали предлагать проекты её переустройства, чтобы сохранить один из городских символов. Но телебашню всё-таки снесли.

Протестовали люди и против нового фонтана у здания «Пассажа». Впрочем, сейчас к фонтану относятся спокойно.

Ещё одной раздражающей точкой стала уже упоминавшаяся отмена прямых выборов мэра.

Когда говоришь со взрослыми протестующими (не подростками), чаще всего произносится фраза: «Власть нас не слышит». Скорее всего, на резкое увеличение количества противников строительства храма сыграла вся прошлая совокупность обстоятельств: несмотря на все заверения о диалоге между властью и горожанами, его нет.

— У нас в последние годы нет большой мечты, в которую мы бы верили, которая бы объединяла жителей области, — говорит главред портала URA.RU Михаил Вьюгин. — Екатеринбург — город амбициозный, город для больших проектов. А вот импульса нет.

Вьюгин согласен, что нынешнее обострение — во многом совокупность накопившихся негативных факторов.

В протесте участвуют не только взрослые активные горожане.

Бросается в глаза большое количество молодёжи. С одной стороны, она хочет сохранить место для прогулок. С другой — многие пришли просто за компанию с более активными сокурсниками.

— Молодёжи некуда податься, а им нужен «движ», — считает депутат областного заксобрания Вячеслав Вегнер. — У них сейчас как: один сходил в сквер на протест, показалось весело, на следующий день сокурсников привёл. Что им предлагается вместо сквера? Партийные митинги? Не пройдёт, им нужен сквозняк, а не духота и затхлость, нельзя их силой тащить в светлое будущее. Им нужно создавать пространства для выплеска энергии, где они будут гулять, влюбляться, тусоваться.

Ещё одна группа протестующих — это «политота», то есть те, кто обычно поддерживает вообще любые протесты. Их реакции наиболее предсказуемы, и именно эта группа категорически против вообще любых компромиссов. Совершенно предсказуемо как раз выглядит активное участие в протестах «Открытой России» Михаила Ходорковского и сторонников Алексея Навального: они просто поддержат любой «движ» против власти. При этом чем больше рядовых участников протестов — что активных взрослых горожан, что молодёжи — будут в соцсетях оскорблять, обвинять в «бесовщине» и попытках госпереворота, чем активнее будут вестись против них жёсткие действия, тем сильнее будет расти влиятельность этой группы.

Наконец, есть и ещё одна группа. В соцсетях активно распространялись кадры молодых людей с закрытыми лицами, которые жгли петарды, провоцировали на столкновения сотрудников полиции, бросали в них предметы. Один мой екатеринбургский знакомый опознал в них фанатов футбольного клуба «Урал». Этот же мой знакомый из околофутбольной среды говорит, что никакой системной работы с молодёжью, в том числе с фанатами, в регионе давно не ведётся, денег на развитие у фан-клуба нет, поэтому они логично ринулись участвовать в «движе».

В понедельник произошли столкновения протестующих с бойцами клуба единоборств РМК, охраняющими стройку. Вячеслав Вегнер в четверг дал публичное обещание разобраться с ситуацией и направить все необходимые запросы в прокуратуру.

«Он из тех священников, после разговора с которыми атеист идёт в храм, чтобы покреститься»

Пространство, где диалог действительно идёт, — это храм на Крови (построен на месте дома Ипатьева, где содержались под арестом и были расстреляны последний российский император Николай II, его семья и четверо слуг). В четверг днём туда пригласили представителей ветеранских организаций. С ними решил поговорить отец Максим Миняйло.

Разговор происходит в помещении Патриаршьего подворья, рядом с храмом на Крови. Но сначала — экскурсия. Аккуратные седовласые бабушки и пожилые дедушки слушают рассказ о жизни Николая II, о России начала прошлого века, но особенно впечатляются помещением зала, где в 2018 году прошло заседание Священного Синода под руководством патриарха Кирилла.

• Протоиерей Максим Миняйло на встрече с ветеранскими организациями
• RT
• © Екатерина Винокурова

Наконец приходит отец Максим Миняйло и зовёт всех в трапезную. Тёплое деревянное помещение, всем присутствующим наливают горячий чай, на столе — конфеты и мандарины. Отец Максим в эти дни стал важной фигурой, потому что именно он пошёл к протестующим, чтобы защитить позицию за строительство храма. Встреча с ветеранами проходит в закрытом режиме, в виде исключения меня пускают послушать.

Толпы отец Максим не боится. Высокий представительный мужчина с низким глубоким голосом (один мой местный знакомый говорит про него: «Он из тех священников, после разговора с которыми атеист идёт в храм, чтобы покреститься»), он начинает свой рассказ с того, что, как ему кажется, многие горожане мало знают о социальной и благотворительной деятельности церкви в Екатеринбурге. Он рассказывает о проектах помощи неимущим, о воскресной школе и о том, что, конечно, надо больше взаимодействовать с общественными организациями.

Далее отец Максим начинает говорить о ситуации с храмом и сквером.

— Мы должны относиться с уважением к обеим позициям. Люди имеют право быть за храм, люди имеют право быть против храма. Мы, как люди верующие, должны подать пример уважения. Нельзя наращивать противостояние, надо говорить, — рассудительно излагает отец Максим.

Потом он говорит, что противники строительства храма часто не полностью в курсе проекта, предполагающего комплексное благоустройство за счёт спонсоров строительства: в порядок приведут не только оставшуюся территорию сквера, но и всю набережную, появятся спортивные площадки, места для отдыха, лавочки, различные зоны. А по самой концепции храма батюшка говорит, что предполагается, что храм станет «местом для всех»: молодёжи разрешат хранить в одном из помещений скейтборды, а общественным организациям разрешат собираться в трапезной.

— Я надеюсь, что храм поможет Екатеринбургу преодолеть след кровавых событий начала прошлого века — и мы станем даже не одним из самых добрых, а самым добрым городом России, — заключает отец Максим.

Ветераны тоже явно соскучились по нормальному диалогу. Отца Максима просят одновременно спасти кусты, которые вырубят из-за стройки, сохранить еловую аллею, сделать хоть что-то с криминальными сериалами на ТВ, утихомирить «Эхо Москвы», воспитать молодёжь в патриотическом духе и обеспечить почёт и уважение ветеранам.

В случае криминальных сериалов отец Максим, увы, бессилен, а вот с молодёжью признается, что надо, конечно, работать больше.

Страсти по диалогу

То, что люди изголодались по диалогу, становится ясно в четверг вечером. К протестующим пришли пообщаться несколько политиков. Каждого мгновенно окружает толпа. Идёт обсуждение ситуации с храмом и сквером и заодно разговор о всех остальных наболевших темах.

Вячеслав Вегнер — статный мужчина с седыми висками — около получаса стоит в общей очереди к рамкам, чтобы пройти в сквер. Он избирался в областное заксобрание от КПРФ, впоследствии был исключён из партии. Он занимает позицию «за храм», но пришёл говорить с людьми.

— Вы меня знаете, я против точечной застройки протестовал, меня тогда в полицию забрали за пикет, — Вегнер начинает отвечать на мгновенные обвинения в конъюнктурности.

— Сдавайте мандат!

— Так соберите подписи, отзовите меня. Я был избран избирателями Октябрьского района.

— Нам запретят рок-фестивали!

— Не запретят! Это проект «храма будущего», наоборот, будут помогать!

— Запретят спорт! Ведь скажут, что только безбожники будут загорать и заниматься спортом у храма!

— Я лично приду заниматься спортом.

На вопрос о столкновениях с представителями бойцовского клуба РМК Вегнер хмурится и даёт слово, что напишет все запросы, чтобы прояснить ситуацию.

— Вы говорите: «Давайте храм будет там», а я на самом деле за то, чтобы храм был на историческом месте, — говорит Вегнер. — Но надо же учиться слушать друг друга. Я пришёл сюда, чтобы способствовать консенсусу между властью и обществом. Президент же сказал — нужен консенсус.

— Это же будут огромные траты бюджетных денег!

— Храм строят не за бюджетные деньги, благоустройство тоже будет не за бюджетные деньги.

Впрочем, есть вопрос, на который Вегнеру сложно ответить: почему власть не могла организовать диалог с гражданами до эскалации ситуации и вмешательства президента.

Рядом с людьми общается единоросс, депутат Госдумы Андрей Альшевских. Он только сегодня прилетел из Москвы — в Госдуме эта неделя пленарная.

— Я не против храма, как и многие горожане, но я против того подхода, как было выбрано данное место для строительства. Думаю, жители Екатеринбурга меня поддержат. В других городах пытаются представить, что жители города вообще против храма, а это неправда. Я знаю свой город, знаю жителей, они не против храма вообще, — говорит Альшевских.

Сперва что с Вегнером, что с Альшевских говорят на повышенных тонах. На них кричат, обвиняют, что «за ними кто-то стоит», угрожают на них пожаловаться.

Но уже через полчаса раздаются голоса: «Они пришли, давайте поаплодируем им и скажем спасибо». Звучат аплодисменты, и накал снижается. Начинается разговор о проблемах горожан вообще: ценах на продукты, точечной застройке, местах в детсадах.

По толпе проносится крик: «Ройзман пришёл!»

К последнему избранному мэру Екатеринбурга у горожан накопились вопросы, так как он занял очень осторожную позицию, хотя от него ожидали как от оппозиционера поддержки протеста.

Дело в том, что Ройзман несколько дней молчал, потом в соцсетях высказался, что «в скверах вообще ничего строить нельзя», но одновременно похвалил Алтушкина за его деятельность как мецената.

Ройзмана обступает толпа, как ранее депутатов. Впрочем, смена поколений рассерженных горожан даёт о себе знать: часть молодых участников протеста хоть и «бежит, куда все бегут», но начинает спрашивать друг у друга, кто такой Ройзман. Другие жители выясняют друг у друга: Ройзман — действующий мэр или бывший?

«Пришёл высказать уважение собравшимся людям», — говорит Ройзман. Далее он критикует губернатора, обвиняя его в том, что «рассчитался за оказанные ему услуги общественными территориями». Ройзман повторно хвалит Алтушкина, рассказывая людям, как он содержит благотворительную столовую, где кормят бедных. В концепции Ройзмана губернатор поссорил горожан друг с другом, а заодно и с Алтушкиным.

Депутат гордумы Константин Киселёв — один из публичных защитников сквера.

— Часть проблем, конечно, это накоплено. Но самое крутое — это то, что мы сейчас ставим многие вопросы уже глобальные, — считает Киселёв. — Например, когда была история с храмом на воде, никто же до этого не задумывался об Исети, а люди, вышедшие протестовать, впервые поставили вопрос о благоустройстве набережной, о состоянии реки и пруда, об отсутствии там застройки. Сейчас то же самое: поставили вопрос про этот сквер — значит, власть займётся теперь всеми скверами, вопрос сразу звучит в более широком контексте.

А вот у мэра Александра Высокинского день не задался. Его в сквере ждали в первый день протестов. То, что он пришёл последним, не добавило ему уважения в глазах протестующих. Его даже особо не стали слушать, начав кричать «Позор!», «Референдум!», «Мы вас не выбирали!» Высокинскому пришлось довольно быстро покинуть сквер, спасаясь от разъярённой толпы. Успокоить людей и поговорить с ними он не смог, и как он будет руководить городом после публичного фиаско, не вполне ясно.

Региональная исполнительная власть тоже держится в стороне. Ещё в первый день протестов группы сторонников сквера и сторонников храма отправились на встречу с губернатором Евгением Куйвашевым. Встреча прошла за закрытыми дверями, стороны ни о чём не договорились. По словам собеседника RT, исполнительная власть упустила ситуацию: более того, в понедельник вечером (день первого протеста) многих региональных чиновников просто не было в городе, в итоге в сквере был замечен заместитель полпреда президента в Уральском федеральном округе Борис Кириллов. Известно, что во вторник в полпредстве было совещание, на котором этот вопрос обсуждался, после чего о ситуации доложили в Москву.

Среди аргументов защитников сквера, помимо острой нехватки в Екатеринбурге городских пространств и зелени, то, что даже в центре много пустырей. Например, есть пустырь на улице Белинского, это примерно в пяти минутах от небоскрёба «Высоцкий», почти в самом центре. Есть пустыри и совсем недалеко от нынешнего места предполагаемой стройки, есть и долгострой. Эти участки частные, часть из них, кстати, принадлежит компании УГМК, но на них планируется строить жильё.

Опрос и компромисс

К вечеру в сквере начинается дождь, но толпа не расходится допоздна.

Новость дня — это слова Путина в ответ на вопрос, заданный ему в Сочи про протесты и историю с храмом и сквером.

Также по теме

«Есть простой способ — провести опрос»: Путин о протестах против строительства храма в Екатеринбурге

Президент России Владимир Путин принял участие в пленарном заседании медиафорума независимых региональных и местных СМИ «Правда и...

«Я об этом услышал, и то мельком, только вчера, немножко удивился, не понял, что там происходит. Как правило, люди просят, чтобы храм построили, а тут кто-то возражает. Мнение жителей района надо учесть, если это не записные активисты, которые из Москвы приехали. Есть простой способ — провести опрос, и меньшинство должно подчиниться большинству. Нужно не ругаться, а найти компромисс», — в частности, сказал Путин в ответ на вопрос журналиста.

Слова Путина многие защитники сквера восприняли как локальную победу, но боятся, что местные власти их обманут и подтасуют результаты опроса. Многие говорят, что выход — это даже не опрос, а референдум. Но со стороны городских властей не видно сейчас готовности к этому варианту. Также участники опасаются, что, пока идёт опрос, начнётся стройка.

Но при этом есть ощущение, что агрессивная фаза позади: с полицией все общаются вежливо, полиция вежлива в ответ, в сквере начинается стихийный мини-фестиваль с песнями.

По уставу Екатеринбурга, решение о проведении опроса принимает гордума, в нём могут принять участие жители города, обладающие избирательным правом.

Утром в пятницу Александр Высокинский дал брифинг, на котором попросил СМИ «тормознуться с точки зрения качания рейтингов ценой нестабильности в городе» и заявил, что рамки у входа в сквер поставили после появления «скачущих» с «технологиями «майдана».

Строительные работы приостановлены, хотя забор вокруг стройки останется. В субботу Высокинский встретится с 30 горожанами, чтобы обсудить механизм проведения опроса. Также предлагается построить новый сквер — по предложениям горожан, у Центрального стадиона.

К сожалению, происходящее в Екатеринбурге — во многом итог многолетнего фактического отсутствия диалога между властью и горожанами и навыка поиска компромисса.

Также пока не проводят акции и сторонники храма, а их ведь тоже немало: на Пасху церкви Екатеринбурга переполнены так, что людям приходится стоять во дворе.

Обеим сторонам, по всей видимости, стоит немного снизить накал риторики. Ведь «скверный храм» звучит для сторонников не менее обидно, чем «бесы» для противников. Одних обвиняют в антиклерикальности, «майдане», в том, что они «против церкви в целом», других — в связях с олигархами и наступлении на экологию и общественные пространства. При этом сейчас любые жёсткие действия каждой из сторон приведут только к обострению ситуации.

• Участники протестной акции против строительства храма Святой Екатерины у Драматического театра в Екатеринбурге
• РИА Новости
• © Павел Лисицын

Как показывает практика, выходом из конфликтных ситуаций, как правило, становится компромисс. Главное, как сказал отец Максим, научиться уважать точку зрения оппонента и постараться найти решение, которое максимально устроит всех горожан. В конце концов, московские съёмочные группы уедут, утихнут и федеральные политики в соцсетях. А людям тут жить.