«Антироссийская риторика — ошибочный подход»: глава МИД Черногории — о внешнеполитических приоритетах и диалоге с РФ
Глава МИД Черногории — о внешнеполитических приоритетах и диалоге с РФ
- МИД Черногории
- © portalpodgorica.me
— С каким наследием предыдущих властей и проблемами в сфере международных отношений столкнулось новое правительство?
— Внешнеполитические приоритеты Черногории были установлены в 2006-м, когда мы обновили нашу независимость, может, даже раньше. Среди них, разумеется, «европейская перспектива» Черногории — членство в Европейском союзе, надёжное союзничество в рамках НАТО, стабильное сотрудничество с другими странами региона. А также, несомненно, и налаживание сотрудничества с ключевыми мировыми игроками и великими державами, среди которых Россия, конечно же, занимает достойное место. 30 августа прошлого года у нас прошли выборы, впервые за тридцать лет сменилась власть. Лидеры победившей коалиции — премьер Здравко Кривокапич, спикер парламента Алекса Бечич и вице-премьер Дритан Абазович — подписали соглашение, согласно которому внешнеполитический курс страны не будет меняться. Соответственно, членство в ЕС остаётся главным приоритетом.
Мы полностью согласовали с Евросоюзом свой курс в сфере внешней политики и безопасности. И поэтому мы ввели рестриктивные меры, которые не считаем антироссийскими, поскольку они не затрагивают граждан РФ, а носят индивидуальный характер. Мы не считаем их недружественными и агрессивными ещё и потому, что такие же ограничения введены в отношении Турции — нашего друга и союзницы по НАТО. То есть мы присоединяемся к европейским санкциям не потому, что имеем что-то против России, Турции или какого-то ещё государства, а лишь потому, что членство в ЕС для нас — приоритет.
Отмечу, что недавно отношения между Российской Федерацией и Черногорией находились в определённом застое и предыдущее правительство выступало с антироссийской риторикой. Этот нарратив мы хотим изменить и желаем сотрудничать с Россией во всех областях, представляющих совместный интерес, но так, чтобы это не противоречило нашим обязанностям по согласованию своей политики с Западом.
Мы могли бы сотрудничать в области туризма, экономики, авиасообщения, культуры, образования и так далее. Добавлю, что наше правительство готово возобновить политический диалог с Российской Федерацией как раз по тем направлениям, которые премьер Черногории и я обсуждали недавно в телефонном разговоре с министром иностранных дел Российской Федерации Сергеем Лавровым.
- Министр иностранных дел Черногории Джордже Радулович
- © МИД Черногории
— Вы утверждаете, что следуете политике ЕС. Но ведь на пути в союз находятся и другие страны региона, которые, однако, не вводят санкции против России. Даже член НАТО Македония пока отказывается это делать. А премьер Кривокапич в одном из интервью заявил: «Нынешняя ситуация абсурдна: представьте, что вы как маленькое государство вводите санкции против такого огромного, как Россия. Такие решения руководствуются не интересами граждан, а «спускаются» нам из других, очень интересных сфер».
— Это хороший вопрос, и я рад, что вы мне его задали, ведь я люблю разоблачать мифы. Ранее я возглавлял Дирекцию МИД по Евросоюзу и могу назвать себя довольно хорошим знатоком процессов, связанных с ЕС. Да, Македония, являясь членом НАТО, действительно не ввела санкции против России. А знаете почему? Потому что она ещё не начала переговоры о членстве в ЕС и вот только должна к ним приступить. Мы же ведём их уже восемь лет. В этом вся разница.
— Но Македония давно идёт по пути евроинтеграции и выполняет все остальные требования Брюсселя...
— Я общался с македонскими коллегами. Согласованность Македонии со всеми мерами ЕС составляет 95%. Единственное, что пока не согласовали, но согласуют, когда начнутся переговоры, — это обязательство проводить общую внешнюю политику и политику безопасности Евросоюза. Знаете, я бы не использовал выражение «санкции» — это звучит как наказание. Ведь санкции относятся к целому народу. В данном случае это рестриктивные меры, которые введены против России, и относятся они к отдельным личностям и компаниям, которые связаны с ситуацией на Украине. То есть простой российский гражданин не находится под санкциями Черногории.
— Премьер-министр также заявлял, что Черногория «не может позволить себе роскошь» вводить санкции против России. При этом, согласно социологическим исследованиям от 2016 года, менее 10% граждан поддерживают антироссийские санкции. Как бы вы это прокомментировали?
— Я считаю, что никто в мире не рад тому, что должен вводить санкции против кого-то. Если спросите среднестатистического черногорского гражданина, поддерживает ли он ввод санкций против кого-либо, то он вам, конечно, ответит «нет». Но если вы спросите его или абсолютное большинство граждан, в каком направлении стоит двигаться стране, то 80% скажут, что необходимо вступать в Европейский союз. Другими словами: счастливы ли мы, что ввели эти санкции? Нет. Хотим ли мы враждовать с кем-либо в мире? Ни в коем случае. Думаю, никто в Европе не испытывает счастья из-за подобных отношений, которые сейчас сложились между ЕС и РФ. Однако если мы разделяем ценности с Евросоюзом, где не только я, но и 80% черногорских граждан хотят быть, то мы должны брать на себя такие же риски, точно так же получать выгоды и нести убытки от всего происходящего (согласно социологическим исследованиям, опубликованным прошлой осенью NATO Foundation, позитивное отношение к ЕС имеют 54% черногорцев. — RT).
Но точно так же, как великая и сильная Россия имеет абсолютно легитимное право искать своё счастье в глобальной политике, так и маленькая, не такая сильная Черногория и её народ имеют право искать счастье в этом мире. А ищем мы своё счастье на Западе. Повторюсь: данные санкции не являются недружественным актом.
— Резюмируя: на данный момент у Подгорицы не существует механизма для отмены или смягчения санкций в отношении России?
«Последствие абсолютно пагубной политики»: вице-спикер парламента Черногории — о преодолении кризиса в отношениях с РФ
— Поясню, как вводятся рестриктивные меры. Совет Европейского союза принимает решение продлить рестрикции против России по определённому вопросу. И обращается к странам-кандидатам: «Хотите присоединиться к этим мерам? Если да — то у вас есть срок до такого-то числа в этом месяце». То есть это не ООН, здесь нельзя воздержаться. Можно только присоединяться или не присоединяться. Можем ли мы не присоединяться? Конечно, можем. Но как экстремально еврофильская страна, мы должны понимать, будет ли это в наших стратегических интересах. Думаю, нет.
Если посмотреть на показатели товарообмена, то, по последним данным (опустим 2020-й год, поскольку он нерепрезентативен из-за пандемии), в 2019 году между Евросоюзом и Черногорией оборот составлял €1,4 млрд, а с РФ — всего €11 млн. В сто раз меньше. Так что, поставил ли нам кто-то ногу на шею? Нет. Мы остаёмся независимой страной и планируем сохранить суверенитет, но вопрос в том, куда наш народ хочет двигаться в принципе.
— Если говорить о стратегических приоритетах, Черногория сильно зависит от туризма, а практически каждый третий гость к вам приезжает из России. Это огромный доход для бюджета. Но вы ожидаете, что Москва не будет в ответ ограничивать поток туристов, несмотря на то что Подгорица сохранит антироссийские санкции?
— Посмотрите, какие меры были введены в отношении Российской Федерации и какие ответные меры она ввела против Черногории. Туризм они не затрагивают.
- Туристы в Черногории
- Reuters
- © Stevo Vasiljevic
Статистика может сказать многое. Если мне не изменяет память, в 2014 году, когда Черногория впервые присоединилась к санкциям (а в 2012-м мы начали переговоры о вступлении в ЕС и обязались следовать общему курсу в сфере внешней политики и безопасности), российских туристов насчитывалось около 320 тыс., а через пять лет этот показатель вырос до 380 тыс.
Почему за пять лет следования внешнеполитическому курсу Евросоюза число российских туристов только выросло? Потому что, по моему глубокому убеждению, российские граждане понимают, что Черногория ничего против них не имеет, что всё это относится лишь к сдерживанию отдельных личностей, которые имеют ту или иную причастность к событиям на Украине. Повторюсь: нынешнее правительство не хочет иметь антироссийский нарратив.
— Значит, новое руководство отличается от предыдущего лишь нежеланием иметь антироссийский нарратив?
— Предыдущее правительство, по-моему, действовало ошибочно в отношении Российской Федерации. По моему скромному мнению, они представляли санкции — простите, рестриктивные меры против России — как наказание за напряжённость в отношениях между Подгорицей и Москвой. Но это неверный подход. Рестрикции против России вводятся не потому, что мы антироссийские, а потому, что мы проевропейские. Я говорю по-русски, мои сыновья имеют русские имена — Алексей и Павел, но при этом у меня нет дилеммы, в каком направлении должна двигаться моя страна.
Итак, проблемой был нарратив. Вы не можете поддерживать хорошие отношения с РФ, выступая при этом с антироссийским нарративом, который изобличает Москву как некое зло и источник всех бед Черногории.
И снова позвольте мне высказать экспертное наблюдение: ряд других стран ЕС, с которыми Россия поддерживает хорошие отношения и отлично сотрудничает, вроде Хорватии, Словении, Болгарии, Венгрии, — все они без исключения присоединяются к рестриктивным мерам. И думаю, что Черногория заслуживает идентичного подхода со стороны России.
— Какие конкретные сферы тогда, по-вашему, остаются для развития сотрудничества с Россией?
— Например, сфера туризма. Вы абсолютно правильно сказали, что примерно треть туристов в Черногорию приезжает из РФ. Россиянам нравятся Черногория и черногорцы из-за близости языков, традиций, культуры и так далее.
Должен упомянуть, что в этом году мы отмечаем 15-летие установления дипломатических отношений между независимой Черногорией и Российской Федерацией, а также, что не менее важно, 310 лет установления первых политических контактов между нашими странами. Полагаю, эту годовщину многовековых традиционных отношений можно было бы отметить замечательным культурным мероприятием.
Так что, несмотря на однозначные внешнеполитические приоритеты, мы готовы развивать конструктивное сотрудничество с Россией во всех областях, представляющих обоюдный интерес.
Ещё одна сфера, где бы мы могли для сотрудничать, — это усиление договорной и правовой базы между двумя странами. И полагаю, что в ознаменование упомянутого юбилея мог бы состояться и визит, в том числе мой, в Россию. Так что определённо есть место для развития отношений в области туризма, авиасообщения, культуры, экономики, образования и медицины.
— Существует ли риск, что оттепель в отношениях между Подгорицей и Москвой и развитие сотрудничества с Россией, её инвестиции в Черногорию будут восприняты Западом как «расширение российского влияния»?
— Я не знаю ни одной страны в ЕС, которая бы не сотрудничала с Россией. Имеет ли Россия свои интересы на Балканах? Вероятно, да. Но, повторюсь, идея евроинтеграции в Черногории доминирует настолько, что наше правительство не воспринимает влияние любой третьей стороны как нечто, что может сбить нас с этого пути. А что касается сотрудничества — вы прекрасно знаете, что ряд государств — членов ЕС очень близко сотрудничают с Россией. Следовательно, такой же принцип должен действовать и в отношении Черногории, разве не так?
«Спутник V» заслуживает большого уважения»: министр здравоохранения Черногории — о борьбе с COVID-19 и вакцине из России
— Как продвигается борьба с эпидемией коронавируса в Черногории?
— Ситуация в стране непростая. Она была очень тяжёлой, когда новое правительство пришло к власти. Мы получили партию вакцин из России, первые 10 тыс. доз из предусмотренных 50 тыс. И пользуясь случаем, хотел бы выразить благодарность РФ за помощь в борьбе с пандемией — ведь, несмотря на те или иные политические отношения между отдельными государствами, против вируса мы все должны бороться сообща. Пандемия не знает геополитики. Люди умирают и в России, и в Черногории, и во Франции, и в США, Британии, Германии — повсюду. Наш план — к началу сезона иметь 70% населения с иммунитетом, куда входят и привившиеся от коронавируса, и переболевшие им.
— Недавно в интервью министр здравоохранения Черногории заявила, что Подгорица заказала на данный момент в общей сумме 250 тыс. доз вакцины «Спутник V», что может закрыть значительную часть потребностей страны в препарате. Какое значение для нормализации ситуации и восстановления экономики страны имеет российская вакцина?
— Мы действительно ведём интенсивные переговоры с российской стороной с целью закупить как можно больший объём вакцин. Параллельно мы на связи с Китаем, который нам предоставил около 30 тыс. доз вакцин Sinopharm. Также нам поможет и Евросоюз. Кроме того, Черногория через инициативу ООН COVAX заказала 250 тыс. доз препарата. Если взять в сумме все вакцины, которые мы потенциально должны получить, то COVID-19 в Черногории будет полностью искоренён.
- Вакцинация от коронавируса в Черногории
- © REUTERS/Stevo Vasiljevic
— Пришлось ли вам столкнуться с критикой со стороны Запада в связи с закупкой российской вакцины, которую там нередко называют «гибридным оружием Кремля»?
— Мне как министру иностранных дел, конечно же, известен термин vaccine diplomacy. Но я ещё не слышал ни от кого, что нельзя покупать российскую вакцину по той или иной причине. Не хотел бы называть конкретные государства, но мы прекрасно знаем, что отдельные европейские страны используют российскую вакцину для иммунизации своих граждан. Итак, возвращаемся к моему изначальному тезису: COVID-19 не знает геополитики. Мы как ответственное правительство и я как министр иностранных дел, конечно, вели переговоры о закупке вакцин и с европейскими друзьями, и с КНР, и РФ, и с Великобританией (насчёт AstraZeneca). На данный момент вакцины, наверное, — самый востребованный продукт в мире.
Хотел бы также разоблачить миф, что Евросоюз оказывает какое-то давление на некоторые страны, чтобы они ни в коем случае не закупали российские вакцины и не попали, таким образом, под влияние РФ. Я встречал эти утверждения в СМИ. Могу сказать, что недавно я был на встрече в НАТО, где присутствовали все министры иностранных дел стран альянса. А до этого у меня было большое число двусторонних встреч и телефонных разговоров — и с немецким министром, и со словацким, и с венгерским, — и никто и слова не сказал об этом.
Нас в Черногории всего 600 тыс. человек, и мы, правительство, заботимся о здоровье наших граждан. Наши партнёры из Европы прекрасно это понимают. А почему понимают? По той простой причине, что они сами пользуются российскими вакцинами.
- На улицах Подгорицы
- © REUTERS/Stevo Vasiljevic
— Недавно вице-спикер скупщины Черногории Страхиня Булайич заявил о необходимости возобновления дружеских отношений с Россией и анонсировал формирование групп дружбы с российской Государственной думой. Как в правительстве относятся к данной инициативе?
— Парламент Черногории — отдельный орган, и правительство, являясь исполнительной ветвью власти, не может никак повлиять на него в этом вопросе.
Насколько мне известно, ранее у нас была группа дружбы с Россией, однако в последнее десятилетие наши отношения не были на должном уровне. Если эта инициатива будет реализована, я лично не имею ничего против.
— Ряд стран создают «балканский мини-шенген». Черногория пока не присоседилась к этому проекту. Почему?
«Это печально»: Лавров оценил попытки США связать «Спутник V» и геополитику
— На данный момент наша страна участвует более чем в 30 региональных инициативах. Когда «мини-шенген» только появился, мы начали разбираться, в чём его суть и какие он даёт преимущества, не дублирует ли он уже существующие в регионе инициативы.
Параллельно с ним был запущен Берлинский процесс — проектная инициатива, предложенная канцлером Меркель в 2014 году с целью укрепления связей внутри региона через свободу передвижения товаров и граждан, развитие экономических связей, продвижение экологической повестки и так далее.
Осенью прошлого года был подготовлен план действий по совместному региональному рынку, который включает в себя все те свободы, которые имеются в рамках «мини-шенгена», плюс дополнительные преимущества от того, что этот рынок объединяет шесть государств. А самый сильный аргумент в пользу Берлинского процесса — то, что его полностью поддерживает ЕС.
По сравнению с ним «мини-шенген» обеспечивает более низкий уровень сотрудничества и интеграции. Поэтому на данном этапе он попросту не нужен Черногории.
— Какого успеха достигла Черногория на пути евроинтеграции? Не опасаетесь ли проблем, связанных с ужесточением критериев для вступления в ЕС и замедлением расширения союза в целом? Каков ваш прогноз относительно вхождения в Евросоюз?
— Подгорица уже восемь лет ведёт переговоры с Евросоюзом. Причём мы их начали при более жёстких критериях, чем были ранее. Конечно, мы приняли и новую методологию, выдвинутую Францией и другими странами. Почему? Потому что нам нечего скрывать — у нас нет теневой повестки и резервных планов. Мы искренни как с европейскими партнёрами, так и с Россией. В любой точке мира я скажу одно и то же: идея евроинтеграции для Черногории не имеет альтернативы.
Произошло ли некоторое замедление в процессе расширения ЕС? Произошло. Да, приняты более строгие принципы для вступления. И подход merit-based («в соответствии с выполненными критериями». — RT) вполне справедлив. Поэтому мы приняли решение дать шанс данной методологии, в рамках которой переговоры ведутся по тематическим блокам.
А что касается даты вступления — я бы не делал ставок. Лишь напомню слова господина еврокомиссара (по вопросам соседства и расширения. — RT) Оливера Вархели, который заявил, что до конца мандата миссии хотел бы, чтобы хотя бы одна из стран-кандидатов стала членом ЕС. И я бы всей душою хотел, чтобы это была Черногория.
