Суррогатное материнство: сколько стоит ребёнок
Сколько стоит ребёнок
- © Sergii Kharchenko/NurPhoto via Getty Images
«Не та мать, что родила, а та, что воспитала», — гласит популярная пословица. Обычно так говорят про усыновлённых детей. А что, если ребёнок родной, но рождён не биологическими родителями, а чужой женщиной?
Суррогатное материнство — это вынашивание и рождение ребёнка женщиной для других людей. Как правило, подразумевается, что оба биологических родителя предоставляют свой генетический материал для формирования эмбриона, но иногда суррогатная мать может быть и генетической матерью, если женщина в паре, для которой вынашивается ребёнок, бесплодна.
В популярном сериале-антиутопии «Рассказ служанки», снятом по одноимённому роману Маргарет Этвуд, показана реальность, в которой более половины женщин стали бесплодными, поэтому каждая из тех, кто способен выносить ребёнка, становится фактически общим достоянием. Таких женщин в вымышленном тоталитарном государстве Галаад принуждают становиться наложницами в элитных семьях, не спрашивая их согласия, фактически легализуя изнасилование и принудительные репродуктивные практики.
В современном мире, по крайней мере в России и других цивилизованных странах, о таком и речи не идёт. Программы сурматеринства добровольны для обеих сторон, и суррогатная мать получает за услуги по вынашиванию ребёнка деньги.
Критика со стороны консервативных кругов общества не умолкает, но при этом суррогатное материнство получает всё большее распространение: таким образом заводят детей звёзды и пишут об этом открыто. Так, услугами суррогатных матерей пользовались футболист Криштиану Роналду, певица Алла Пугачёва и юморист Максим Галкин, певец Сергей Лазарев, актрисы Николь Кидман, Сара Джессика Паркер и многие другие.
В 2020 году Следственный комитет России возбудил дело о торговле людьми (ст. 127.1 УК РФ), связанное с суррогатным материнством, когда россиянки рожали детей для иностранных супружеских пар.
Так, в начале 2020 года в Одинцове нашли труп ребёнка, умершего от внезапной остановки дыхания, а также трёх младенцев, чьи биологические родители с Филиппин находились в процессе оформления документов, чтобы забрать их домой. Летом того же года в московской квартире обнаружили пятерых младенцев с нянями из Китая, которых биологические родители не смогли вовремя забрать из-за закрытия границ. Детский омбудсмен Анна Кузнецова сообщала, что взяла состояние детей на контроль, однако точной информации об их дальнейшей судьбе пока нет.
Как устроено суррогатное материнство в России? Сколько стоит ребёнок? Является ли суррогатное материнство возможностью для бездетных семей обрести радость родительства или же нарушает законодательство в части торговли людьми? Как соблюдаются права каждой из сторон?
Сын рабыни Агарь
Практики рождения сторонними женщинами детей для супружеских пар, где жена была бездетной, известны ещё с древних времён. Оплодотворение «суррогатной матери» происходило естественным способом, однако потом биологическая мать передавала младенца в новую семью, в которой он считался законным сыном.
Помимо ветхозаветных текстов, упоминания о такой практике есть у Плутарха, который описывает ситуацию, когда бездетная Стратоника, жена царя Дейотара, просит его зачать ребёнка от рабыни, чтобы Стратоника растила его как родного, и Дейотар сам предоставляет Стратонике право выбора рабыни. Мнения рабыни никто не спрашивал.
Первой суррогатной матерью в привычном нам понимании этого термина стала в 1980 году американка Элизабет Кейн из штата Иллинойс. Со стороны бездетной пары с нею был заключён договор об искусственном оплодотворении за денежное вознаграждение. В 1989 году в Великобритании первый опыт по переносу женщине эмбриона с генами обоих биологических родителей закончился счастливым рождением младенца.
В настоящее время нет общепринятой мировой практики относительно суррогатного материнства. Так, во Франции, Германии, Австрии, Норвегии, Швеции оно запрещено. В Бельгии, Греции, Испании, Финляндии находится вне сферы законодательного регулирования, то есть фактически существует. В ряде стран разрешено только некоммерческое суррогатное материнство — запрещена его реклама, подбор суррогатных матерей и предложение их услуг за деньги.
Большинство штатов США, ЮАР, Россия и некоторые другие постсоветские страны пошли иным путём: суррогатное материнство разрешено, но права и обязанности сторон регулируются законом.
«Молодая, психически и физически здоровая, минимум один ребёнок»
Я знаю несколько семей, в которых пары пользовались услугами суррогатных матерей, но все имена героев — как суррогатных мам (или сурмам, как сокращают на профильных форумах), так и биологических родителей — будут изменены. По моему личному убеждению, дети имеют право получать подобную информацию только от своих родителей, но не из материалов СМИ, а суррогатные матери имеют право сохранить такие личные детали внутри своей семьи, тем более что сама практика суррогатного материнства до сих пор периодически подвергается общественному осуждению.
На сайтах агентств по подбору суррогатных матерей перечисляются примерно одни и те же требования: возраст 20—32 года (иногда 35), психическое и физическое здоровье, наличие как минимум одного здорового ребёнка.
Если почитать профильные форумы, то портрет среднестатистической суррогатной матери становится более чётким: как правило, это жительницы небольших городов (хотя встречаются и жительницы крупных райцентров, например, Краснодара), детей у них обычно более одного, и таким образом они решают в первую очередь жилищный вопрос. Если возраст указан верно, то, как правило, женщине 22—25 лет, первого ребёнка родила в 19—20, замужем, и муж в курсе программы.
- Pixabay
Решившаяся стать сурмамой обычно ищет агентство, которое само подберёт ей биологическую пару, ребёнка которой она выносит, проведёт обследования, поможет заключить договор, хотя есть и объявления напрямую: всё же через агентство получается значительно дороже. Кстати, агентства требуют не только полного обследования самой сурмамы, но и письменного согласия мужа, если женщина состоит в браке (таково требование законодательства).
Если общение происходит через агентство, то, судя по рассказам сурматерей, с биологическими родителями они, как правило, не встречаются.
Далее женщина летит в другой город, где есть клиника, занимающаяся подсадкой эмбрионов суррогатным матерям. Все расходы — от транспорта до питания — берут на себя биологические родители. Сурмамы обсуждают варианты: кому-то нравится, что на время беременности биологические родители могут снять для неё отдельную квартиру в городе, где находится клиника, ведущая беременность, кто-то настаивает, чтобы жить во время беременности в своей семье. Есть и объявления, предлагающие суррогатной матери во время беременности жить в доме, где проживают биологические родители, но понимания они не находят. Понятно желание биологических родителей контролировать образ жизни суррогатной матери, чтобы в её семье не было психологического и физического насилия, которое может повредить ребёнку, но такое тесное общение едва ли закончится чем-то хорошим. Кроме того, в таком случае получается, что женщина исчезает из жизни собственной семьи и детей на все девять месяцев.
Елена (имя изменено) — мать-одиночка, работала и снимала квартиру, пока однажды не узнала от подруги, что можно подрабатывать, к примеру, как донор яйцеклеток. Тогда она начала читать профильные форумы, откуда и узнала о суррогатном материнстве. Впрочем, Елена считает, что определение «мама» в данном случае некорректно: «Суррогатная мать не мама для того, кого она носит».
«Подруга связала меня с клиникой в том городе. Я сделала у себя в городе УЗИ, отправила фото, на что получила ответ: «Мы вас ждём». И в этот же день вечером я выехала. Но там меня ждало разочарование: у меня обнаружили узел небольших размеров и огорошили, что меня никто не возьмёт в программу. Разочарованная, я уехала домой», — рассказывает Елена.
Они с сыном жили на съёмной квартире, переезжали много раз. Елена официально получает минимальную заработную плату, не раз попадала на аферистов при съёме квартиры, и мысль о том, чтобы всё же стать суррогатной матерью, её уже не покидала.
Вышел документальный фильм «Суррогатное материнство: торговля или чудо»
Поначалу Елена переживала: «Я стала примерять на себя эту роль, вспомнила свою директрису бывшую, ей далеко за 40, а деток нет. Вот смогла бы я для неё это сделать? Сначала меня очень волновала моя психологическая сторона. Как я настрою себя, чтобы отдать того, кого носила? И не сойти с ума потом? Но, как оказалось, это вполне легко при исполнении неких пунктов: сурмама общается с биологической, видит, что ребёнка ждут, видит схожесть ребёнка с биологическими родителями, убеждаясь, что это никаким образом не её ребёнок, ну и банальное «спасибо». Ну и самое главное — денежный интерес. Не было бы его, думаю, не нашлось бы ни одной женщины, которая бы делала это бесплатно».
Спустя месяц женщине повезло: она нашла биологических родителей через объявление в своём родном городе. Елена подошла им по параметрам, и, несмотря на наличие легкой медицинской проблемы, врач одобрила её как кандидата.
«Получилось с первого раза: родила двух девчонок. И через год с теми же биологическими родителями осчастливила мальчиком. Био (биологическая мать. — RT) стала многодетной мамой. Я — обладательницей квартиры с ремонтом и иномарки. Не жалею. Второй раз, если правильно распределить деньги, можно было и не ходить. А так как все тратят не умеючи», — заключает Елена. Она добавляет, что её знакомые, которые тоже участвовали в программах сурматеринства, как правило, вынашивали детей три раза, но ей хватило двух, чтобы решить те проблемы, которые привели её в программу.
Если почитать объявления о поиске суррогатных мам, то иногда встречаешь требования, отличные от стандартных. Например, люди некоторых религиозных взглядов могут требовать, чтобы суррогатная мама по время вынашивания придерживалась определённых принципов питания. Есть и пары, которым важно, чтобы ребёнка вынашивала женщина одной с ними национальности.
Пользователь с ником Сергей ищет на одном из форумов суррогатную мать уже больше года. Ему не везёт: они с женой хотят, чтобы женщина была из одного с ними города, есть ограничения по росту, весу и иные пожелания. Пользовательницы в ответ пишут Сергею, что, учитывая предлагаемые суммы, его требования чрезмерны.
Одна из суррогатных мам рассказывает не совсем стандартную историю (если это правда). Девушка пошла в программу сурматеринства в 19 лет, так как хотела испытать процесс родов. Разумеется, не имея собственных детей, она не подходила под программы агентств и нашла биологических родителей частным образом.
Большинство рассказов суррогатных матерей на самых разных форумах не отличаются подробностями, акцент делается на медицинских особенностях течения беременности, риске выкидыша, советах по препаратам при подсадке эмбрионов. «Родила девочку, и на этом моя часть истории закончилась», — так звучит стандартное окончание рассказа. В ответ на это женщин нередко хейтят пришлые пользовательницы, обвиняя в «бизнесе на детях» и спрашивая, может ли быть такое, что у них действительно не формируется эмоциональная привязанность к вынашиваемому (пусть и не своему) ребёнку. Суррогатные матери отвечают коротко, что рассказы пишут не для рекламы суррогатного материнства, а для обмена практическим опытом.
«Денег без договора давать не стоит»
Свои опасения имеются и у биологических родителей. Встречаются случаи мошенничества, когда потенциальная суррогатная мать проходила обследования и лечение за счёт биологических родителей, а потом исчезала. Есть опасения, что суррогатная мать не будет придерживаться здорового образа жизни или начнёт шантажировать.
Вопреки мнению обывателей (вероятно, связанному с историями звёзд, которые воспользовались услугами суррогатных матерей), люди решают доверить вынашивание своего ребёнка чужой женщине не от излишней расточительности, не от нежелания портить фигуру, а от отчаяния. Судя по объявлениям и моим личным беседам с матерями, на такой шаг супружеские пары идут в возрасте около 40 лет или старше, пережив неоднократные неудачные попытки зачать естественным путём или с помощью ЭКО.
«Дети не должны страдать»: как устроен рынок суррогатного материнства в России
Александра (имя изменено) решилась на этот шаг «от отчаяния», когда после 21-й попытки ЭКО у неё просто не осталось сил. До этого через поиск суррогатной матери проходила её подруга, испробовав все способы: через агентство, частные объявления, знакомых.
Работать с агентством, по словам Александры, ей и подруге не понравилось: «Они обещают контроль, которого на самом деле нет, а просят за это огромные деньги. Обещают контролировать все анализы, создать сурмаме условия, а на практике они жили в адских условиях в общежитии на шесть человек. Фактически это было рабством».
Тогда Александра решила, что сама найдёт сурмаму по объявлениям и проведёт собеседование, после чего уже направит выбранную девушку к врачу.
«Одно из «интервью» я проводила вместе с врачом. Меня тот диалог многому научил. Врач говорила очень жёстко с девушкой, спрашивала: «Зачем тебе это надо?» Девушка ответила: «Хочу помочь бездетным». Врач ей сказала: «Нет, помощь твоя никому не нужна, ты не делаешь одолжение, ты получаешь деньги за услугу. Так зачем тебе это надо?» Тогда я поняла, как надо строить общение, — иначе начинают просить деньги вперёд, бывают случаи вымогательства денег уже за рамками договора. Например, у мужа одной из девушек сломался сельскохозяйственный комбайн, она просит деньги на его ремонт. Но ведь это проблема её семьи, мы с ней подписали договор с иными обязательствами. Или просят: «Я хочу жить у себя, а вы высылайте деньги», но ей говорят: «Ты понимала, на что шла». Проживание, продукты, лекарства, транспорт мы оплатим, но денег на руки вне договора давать не стоит», — рассказывает женщина.
Александре в итоге повезло: она родила ребёнка самостоятельно и прекратила поиск суррогатных мам.
Претенденток, с которыми она тогда проводила «интервью», Александра описывает так: «Девушки из посёлков, деревень из малообеспеченных семей».
«Из моих претенденток две были из совсем нищих семей, и для них идея походить беременной в третий раз была совершенно естественной», — вспоминает Александра. Стоимость услуг суррогатной матери может доходить до $50 тыс., и женщины воспринимают это даже не как оказание услуги, а как социальный лифт. «Другого способа обеспечить будущее своих детей и выбраться из нищеты в средний класс у них просто нет или они его не видят», — грустно говорит она.
Ирина попала в схожую ситуацию. Она прошла через несколько ЭКО, неудачных попыток выносить ребёнка, и в итоге врачи вынесли ей вердикт: естественным путём мамой ей не быть. Женщина или умрёт сама, или погубит ребёнка.
Суррогатную маму Ирина нашла через клинику, где наблюдалась, по рекомендации врача. Сама она с ней никогда не встречалась и сохранила анонимность: опасалась шантажа.
«Когда мой ребёнок станет постарше, конечно, я расскажу, как он появился на свет, но большого значения это не имеет: естественные роды, кесарево сечение, ЭКО или сурмама. Что касается взаимного контроля, то мне кажется правильным, чтобы между биологическими родителями и сурмамой стоял врач или менеджер. Мы специально не знакомились и не имели никакой личной информации друг о друге. У врача или менеджера нет денег, и шантажировать их бессмысленно. При этом есть и обратная ситуация: конечно же, хочется контролировать правильный образ жизни сурмам, но это же невозможно. Можно покупать хорошие продукты и присылать ей, что мы и делали, не считая оплаты всех остальных расходов. Как правило, у таких женщин есть свои семьи, свои дети и они должны быть с ними. Знаю, что есть фирмы, сажающие сурмам под наблюдение на весь срок, но я не поддерживаю такой подход. Я очень благодарна нашей сурмаме за здорового ребёнка. Если мы когда-нибудь познакомимся (а я не исключаю такой возможности), я лично поклонюсь ей в ноги», — говорит Ирина.
«Суррогатные матери хотят выйти на новый уровень жизни»
Константин Свитнев — глава компании «Росюрконсалтинг», занимающейся юридическим сопровождением суррогатных матерей и биологических родителей. Год назад Свитнев стал главным фигурантом (по версии следствия) того самого дела о торговле людьми, о котором шла речь в начале статьи, — первым в истории России репродиссидентом, отстаивающим всеобщее право на продолжение рода.
Недавно срок нахождения под стражей для семи врачей, юристов, специалистов агентств суррогатного материнства продлили ещё на три месяца — до 11 июня 2021 года. Законность возбуждения этого дела оспаривается в Верховном суде РФ.
В разговоре с RT Свитнев говорит, что суррогатное материнство многие сурмамы сравнивают с услугами кормилицы или няни — так и объясняют это своим родным детям.
«За многие годы, которые я занимаюсь этой проблематикой, я не встречал ещё ни одного случая, когда суррогатными матерями становятся совсем нищие женщины, которым не хватает денег на кусок хлеба. Как правило, это женщины, которые относятся условно к российскому среднему классу, которые хотят таким образом закрыть кредиты, улучшить жилищные условия, вложить деньги в бизнес. Не раз и не два я сталкивался с женщинами, которые таким образом хотят искупить грех аборта, помогая бездетным людям завести ребёнка. Большинство женщин принимают участие в программе сурматеринства два или три раза. Некоторые хотели бы и больше раз, но после сурматеринства необходима реабилитация, минимум год. Решение в любом случае принимает клиника», — рассказывает юрист.
Компания Свитнева «Росюрконсалтинг» работала с агентствами. Он объясняет, как появились агентства по подбору суррогатных матерей: принцип «одного окна» тут не работает.
«Если поручить полное сопровождение суррогатного материнства клиникам ЭКО, то им придётся заниматься работой, которая не отвечает их профилю. Логичнее всего ситуация выглядит, когда есть три составляющие программы суррогатного материнства: клиника репродукции, которая отвечает за то, чтобы сурмама выносила здорового ребёнка, юридическая компания, которая помогает защитить права и сурмамы, и биологических родителей, и самого ребёнка, и люди, которые занимаются собственно подбором суррогатных матерей и организацией программы для биологических родителей. Во избежание конфликта их интересов это должны быть три независимых и никак между собой не аффилированных юрлица», — считает он.
По словам Свитнева, женщины, которые решили принять участие в программе сурматеринства, изначально нацелены на то, чтобы не оставить себе чужого ребёнка, а передать его генетическим родителям. Тех женщин, которые не понимают, что это — основное условие участия в программе, исключают ещё на стадии собеседования, рассказывает юрист.
Конфликты всё же возникают. Например, по российскому законодательству, чтобы биологические родители были записаны в свидетельство о рождении, нужно получить согласие суррогатной матери, и на этой стадии может начаться шантаж.
Свитнев вспоминает и о более страшных случаях.
«Однажды был случай, когда супружеская пара нашла сурмаму, но у них были только криоконсервированные эмбрионы, так как после этого женщина перенесла химиотерапию. Для них это был единственный шанс стать родителями общего, родного им по крови ребёнка. У суррогатной матери наступила беременность, но, по странному стечению обстоятельств, как только ей перенесли последний эмбрион, и у плода началось сердцебиение, суррогатная мать сказала, что к ней обратились некие нефтяники из Сургута и предлагают трехкомнатную квартиру в центре Москвы. И если ей не увеличат вознаграждение до таких же условий, то она сделает аборт. И до определённого срока сурмама действительно по закону имеет право на аборт — как и любая другая женщина. Супружеская пара выиграла бы потом у неё суд по компенсации финансовых затрат, но они потеряли бы свой единственный шанс стать родителями, так что они продали свою собственную московскую квартиру, чтобы удовлетворить требования вымогательницы. При этом они счастливы, так как воспитывают своего ребёнка, хотя и на съёмной квартире. Я считаю, что единственным основанием для прерывания суррогатной беременности должна быть угроза жизни матери или плода, у суррогатной матери не должно быть права убить чужого ребёнка», — говорит Свитнев.
Он считает, что нужно развивать равный доступ граждан с разным уровнем дохода к сурматеринству. Напротив, его запрет, по мнению юриста, лишит ряд людей счастья иметь детей. Свитнев с тревогой говорит об инициативах консервативной части депутатов Госдумы запрещать пользоваться услугами сурматерей людям, не состоящим в браке, одиноким мужчинам или женщинам и так далее. Он вспоминает, что ещё более десяти лет назад доказал в Санкт-Петербурге право одинокой женщины воспользоваться услугами суррогатной матери, а в 2010 году Бабушкинский районный суд Москвы признал такое право за одиноким мужчиной. С тех пор российские ЗАГСы выдали сотни свидетельств о рождении на имя одиноких родителей суррогатных детей.
Как регулируется суррогатное материнство?
Сейчас суррогатное материнство в России прямо разрешено ст. 55 федерального закона №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан РФ» (далее — Закон №323-ФЗ или Закон об охране здоровья).
В ч. 1 ст. 55 закона сказано, что вспомогательные репродуктивные технологии представляют собой методы лечения бесплодия, при применении которых отдельные или все этапы зачатия и раннего развития эмбрионов осуществляются вне материнского организма… в том числе с использованием суррогатного материнства. Ч. 9 ст. 55 этого закона говорит, что «суррогатное материнство представляет собой вынашивание и рождение ребёнка (в том числе преждевременные роды) по договору, заключаемому между суррогатной матерью (женщиной, вынашивающей плод после переноса донорского эмбриона) и потенциальными родителями, чьи половые клетки использовались для оплодотворения, либо одинокой женщиной, для которых вынашивание и рождение ребёнка невозможно по медицинским показаниям».
В ч. 10 ст. 55 закона указывается, что сурмамой может быть женщина от 20 до 35 лет, имеющая не менее одного здорового собственного ребёнка, получившая медицинское заключение об удовлетворительном состоянии здоровья, давшая письменное информированное согласие. Если женщина состоит в браке, должно быть дано письменное согласие супруга на её роль сурмамы, при этом она не может одновременно быть донором яйцеклетки.
Как уже говорилось, сурмама должна дать согласие на то, чтобы биологические родители ребёнка были записаны в его документах в этом качестве. Без её согласия это невозможно. Однако возможности отзыва такого согласия закон не предусматривает. Остальное решают условия договора между родителями и сурмамой. При этом Семейный кодекс говорит о «записи родителями», а не о признании родителями как таковыми. Более того, Конституционный суд однажды давал определение, согласно которому суды могут в случае, если суррогатная мать отказалась дать согласие на запись родителями генетических родителей рождённого ею ребёнка, учитывая все фактические обстоятельства конкретного дела (в том числе связанные с тем, заключался ли договор о суррогатном материнстве), «разрешить спор в интересах ребёнка».
Юрист Валентин Карелин поясняет: «Даже если сурмама и не дала согласие, передумала, родив, или ещё почему-либо, суды в конкретном частном деле могут прийти к выводу, что, несмотря на такое её несогласие, в интересах ребёнка более правильным будет считать его родителями «заказчиков» у сурмамы. Например, родами у неё подорвано здоровье, плохое имущественное положение, в договоре с сурмамой всё чётко проговорено, нет оснований уличать в неискренности «родителей». Но может так и не решить. В данном случае, послужившем поводом обратиться в Конституционный суд, по материалам дела суда решили, что сурмама «злоупотребила своими правами, действуя при этом не только в нарушение условий договора о суррогатном материнстве, заключённого между сторонами, но и в ущерб интересам как детей, генетическими родителями которых являются истцы, так и детей, рождённых ею ранее в браке с С. Д.». Решение в итоге вынесли в пользу биологических родителей».
- Pixabay
Адвокат Сталина Гуревич говорит, что, на её взгляд, в законодательстве есть пробел, благодаря которому суррогатная мать может отказать родителям в регистрации ребёнка и не отдавать его. Права биологических родителей в этом случае мало защищены.
«Суррогантное материнство — это не торговля людьми, а репродуктивная технология. Предметом договора является не ребёнок, а его вынашивание, то есть услуга», — говорит Гуревич. По её мнению, суррогатное материнство запрещать нельзя, так как если государство хочет добиться повышения рождаемости, то надо учитывать ситуации, когда биологические родители не могут завести ребёнка путём естественного вынашивания, например по генетическим показаниям.
Что касается решения сообщать или нет ребёнку, каким образом он появился на свет, то, по мнению Гуревич, это строго семейное дело. Такая репродуктивная технология уже сейчас не должна восприниматься как нечто экстраординарное, главное — что ребёнок является биологически родным обоим родителям.
Суррогатное материнство: добро или зло?
Вокруг суррогатного материнства не первый год ведут баталии общественники и политики. Консерваторы утверждают, что суррогатное материнство должно быть запрещено, в то время как прогрессисты говорят о необходимости его более чёткого законодательного регулирования.
Одним из самых ярых борцов за полный запрет суррогатного материнства является депутат Госдумы Виталий Милонов. В разговоре с RT он коротко сформулировал свои претензии. Во-первых, ребёнок появляется на свет за деньги и становится фактически объектом купли-продажи. Во-вторых, в этом процессе отсутствует уважение к суррогатной матери, на чью долю выпадают все тяготы. Наконец, по мнению Милонова, ребёнок не появляется на свет в союзе, освящённом узами брака.
Официальный представитель Русской православной церкви Владимир Легойда поясняет эту позицию в разговоре с RT.
«Суррогатное материнство ставит под сомнение целостность брака как союза одного мужчины и одной женщины. Ведь в этих отношениях появляется третье лицо. Если мы рассматриваем эту женщину как некий кувез, инкубатор, который выполняет инструментальную функцию, то это самым неприкрытым образом унижает достоинство женщины. Кстати говоря, полно случаев, когда у суррогатной матери возникает сильное материнское чувство и она не хочет отдавать выношенного младенца, который «по договору» ей как бы должен быть чужим. Это свидетельство того, что вынашивание детей — не функция, не услуга, а органическая часть отношений, связанных с супружеством и материнством, которую нельзя продавать и покупать или даже предоставлять безвозмездно.
Мы же не отдаем своих жён или мужей в аренду, даже если кто-то хотел бы ими так или иначе воспользоваться ради некой абстрактной благой цели. Кроме того, мы живем в обществе, где услуги суррогатных матерей становятся орудием эксплуатации бедных женщин в интересах богатых.
Обеспеченная женщина не будет «работать» суррогатной матерью, но почему-то некоторые из них рады бы использовать таким образом того, кто стоит ниже по социальной лестнице. Мы видим, что в «коммерческие инкубаторы» превращаются наиболее бедные страны, и Россия оказалась среди них. Даже Индия и Китай запретили «экспорт» суррогатных детей», — говорит Легойда.
Он считает отсылки к сюжетам из Ветхого Завета в качестве оправдания суррогатного материнства некорректными. «Во-первых, во времена Авраама существовало многожёнство и рабство. Если мы считаем эти два явления нравственно приемлемыми, то вопросов нет, давайте к ним вернёмся. Это просто другая система моральных координат, которая, хочется верить, осталась в прошлом. Во-вторых, рабыни вынашивали генетически своих детей, а не чужих, и добровольно не отрекались от них, следуя какому-то договору. Никто, в отличие о наших времён, не ставил под сомнение материнство Агари, как это следует из следующей цитаты: «Агарь родила Авраму сына; и нарёк [Аврам] имя сыну своему, рождённому от Агари: Измаил» (Быт. 16, 15); «Сарра сказала Аврааму: выгони эту рабыню и сына её» (Быт. 21, 10). Сарра воспринимала эту ситуацию вполне однозначно — как супружескую измену, и была права».
Как отмечает уполномоченная по правам ребёнка в Татарстане Ирина Волынец, с одной стороны, в России увеличивается количество бесплодных пар, с другой — в самом термине «суррогатное материнство» слышится диссонанс, как будто в нём уже заложено что-то ненастоящее.
Волынец рассказывает, что сейчас в Татарстане разворачивается сложная история, связанная именно с суррогатным материнством.
«Ко мне на приём пришла женщина, местная жительница. Семь лет назад в Москве одна женщина воспользовалась услугами суррогатной матери, чтобы родить ребёнка от своего возлюбленного — женатого иностранца. Суррогатной матери подсадили два эмбриона, и родились мальчик и девочка, причём девочка здоровая, а мальчик с некоторыми особенностями по зрению. Иностранец «заказывал» только девочку, и женщина — биологическая мать предлагала оставить мальчика суррогатной матери, которой он был не нужен, но та сказала: «Или забираете обоих, или я обоих отдам в детдом». Она забрала обоих, но мальчик ей не был нужен. Она наняла няню — вот эту женщину из Татарстана, их поселили в отдельной квартире, а потом предложили уехать домой, в Татарстан, и растить этого мальчика. Первое время та женщина высылала деньги, потом стала ограничиваться 5 тыс. рублей в месяц, а потом и вовсе прекратила (выплаты. — RT). Мальчик ни разу её не видел и даже не слышал её голоса — она никогда не звонила ему и не присылала фотографий. Эта няня, у которой свои дети уже выросли, посвятила этому ребёнку всю жизнь. В этом году он пошёл в школу, но вдруг объявилась биологическая мать и потребовала его вернуть. Органы опеки её поддержали, и мальчика буквально силой вырвали из рук няни, которая прожила с ним всю его жизнь. Я всё же против того, чтобы женщин использовали как живые инкубаторы и чтобы другие пользовались их нуждой. Я считаю, что суррогатного материнства на коммерческой основе быть не должно. У нас много детей в детдомах. Я знаю, что многие говорят: «Ещё неизвестно, что из такого ребёнка вырастет», но ведь то же самое можно сказать и про родного ребёнка», — излагает свою точку зрения Волынец.
Иного мнения придерживается депутат Госдумы Оксана Пушкина. По её мнению, проблема законодательного регулирования суррогатного материнства стоит сегодня перед всеми странами мира — биотехнология сама по себе бросает вызов традиционным взглядам на родительство.
«Мировое сообщество не выработало пока единых стандартов регулирования этой процедуры. Правовой вакуум в вопросах замещающего материнства остаётся проблемой и для России, о чём я постоянно говорю. Желание любить и воспитывать своего ребёнка — естественная и глубокая потребность человека.
Обвиняемая по делу о торговле детьми врач пожаловалась на угрозы в СИЗО
Я согласна с тем, что любая коммерческая деятельность в сфере замещающего материнства должна быть запрещена, в противном случае подобные услуги будут оказываться. Но что относится к коммерческой, а что к некоммерческой деятельности, законодательство не устанавливает. Сегодня Россия — одна из лидеров в развитии репродуктивных технологий, которые должны использоваться на благо жителей нашей страны. Заниматься совершенствованием репродуктивной медицины — одна из задач государства, если, конечно, мы всерьёз озабочены проблемами демографии. Но огульные запреты могут просто перечеркнуть весь накопленный опыт!
Если государство нацелено на улучшение демографической ситуации, оно должно помогать всем гражданам без исключения, желающим завести детей. Конечно, должен быть отдельный закон, который полностью соответствует Конституции. Спрос на эту процедуру год от года растёт. Мы не вправе отбирать у людей возможность быть генетическими родителями — любым доступным способом», — считает Пушкина.
Мои героини, Ирина и Александра, говорят, что хотели бы изменить отношение общества к суррогатному материнству.
Ирина считает, что надо перестать делать культ из самого факта беременности. «Нужно рассказывать обществу, что женщина полноценна, даже если у неё нет детей, рождённых естественным образом или вообще нет своих детей. Не надо делать культа из процесса рождения ребёнка, не надо делать из этого «подвиг» и «знак качества» женщины», — размышляет она.
По мнению Александры, с повышением информированности общества отношение к суррогатному материнству уже меняется.
«Когда я помогала подруге в поисках суррогатной матери 15 лет назад, было гораздо сложнее. Сейчас, мне кажется, отношение общества меняется в позитивную сторону, люди стали понимать, что ребёнок, рождённый от суррогатной матери, — это ребёнок биологических родителей, а тогда это было неизведанно и страшно. А вот когда я занималась поиском суррогатной матери уже для себя, поняла, что, когда такое количество известных людей уже родили ребёнка с помощью суррогатной матери, это стало уже привычным», — говорит женщина.
P. S. Сколько стоит ребёнок?
Оценки стоимости программы сурматеринства разнятся. По словам Александры, которая пыталась искать себе суррогатную мать как самостоятельно, так и через агентство, если включать в расходы питание, проживание, поездки суррогатной матери, выплату ей вознаграждения и все сопутствующие расходы, стоимость может достигать $50 тыс. По словам Свитнева, стоимость программы составляет около 3 млн рублей. Объявления на форумах предлагают от 1 млн до 1,5 млн рублей с доплатами за двойню, за «опыт» суррогатной мамы и за кесарево сечение или иные осложнения при родах.
