Билет в вечность
Беримбао — что-то вроде лука с резонатором, забавная вещица и дивный музыкальный инструмент. Тыква, палка, камень, палка поменьше, крохотная плетёная корзинка, струна и монета.
«Подкинуть Америке «ежа»: как СССР смог незаметно для США развернуть баллистические ракеты на Кубе
Как вам такое?
Основа стиля, между прочим, а ещё важнейший элемент капоэйры. И временами босановы. Всё там у них, в Бразилии, переплелось и смешалось — как в джунглях Амазонки.
Berimbau — шестая по счёту композиция с альбома Love, Strings and Jobim 1966 года — вершина, апофеоз латиноамериканского джаза, слившегося в экстатическом наслаждении с босановой. Весь альбом. Все 12 треков. Том Жобим написал лишь два из них: Eu Preciso de Você (Hurry Up and Love Me) и Samba Torto (Pardon My English).
Казалось бы, к чему такие подробности?
К тому, что Том Жобим (Antônio Carlos Brasileiro de Almeida Jobim) составляет значимую часть воздушного океана планеты — мы им дышим, даже если ничего не знаем об этом.
Garota de Ipanema (The Girl from Ipanema) написана Жобимом в 1962-м и с того самого времени занесена в нашу ДНК — вы и представить себе не можете, сколько раз в каждый из дней земных она считывается сознанием. Самая известная, вне конкуренции и «экспертных мнений», вещь в жанре босановы.
Tall and tan and young and lovely
The girl from Ipanema goes walking.
And when she passes, each one she passes
Goes A-a-a-h...
А босанова, к слову, сводная, до одури сексапильная и ни разу не скучная сестра орлеанского джаза, диксиленда. С чего такое родство? По признаку кипящей крови и неугасимого духа — пламя страстей человеческих неизменно пожирает вас при прослушивании упомянутых стилей. В одном отличие: босанова — огонь медленный и текучий, жидкое солнце, обжигающе раскалённое, умиротворяющее обезумевшую плоть.
Примерно так.
А вы думали, они в Бразилии шутки себе шутят?
Когда подступает состояние, точно выраженное русским словом «тошно», ставьте на иглу Love, Strings and Jobim — вас отпустит, вы сможете дышать, воздух, частью которого, как было уже сказано, является Том Жобим, излечит и очистит ваше сознание до уровня «кристально прозрачно».
Странно, правда?
Почему на конверте имя одного Жобима? Кто остальные?
Самые разные латиноамериканские (преимущественно бразильские) композиторы и певцы. К примеру, Эумир Деодато, выпустивший в 1973-м сольный альбом Prelude (Deodato album), на котором прозвучала невероятно и хиповски аранжированная Also Sprach Zarathustra (2001) Рихарда Штрауса. А отсюда ниточка тянется прямиком к Элвису, все концерты которого в 70-е именно с этой introduction и начинались, и потому очень понятно, чем и кем был вдохновлён Деодато.
А Элвис, в свою очередь, отдал должное «бразильскому диксиленду», записав в 1963-м Bossa Nova Baby, которую до сих пор вся латина распевает, пританцовывая...
Какая-то путаница, правда?
«Привыкай, дружок, путаницы тут будет предостаточно — а какая же настоящая сказка без путаницы?»
Босанова и есть сказка — сон в жаркий полдень, не распознать, где явь, да и есть ли она. Вы скрылись от палящих лучей, морской ветер приносит желанную прохладу. Никуда не надо идти, и ничего не надо делать. Быть может, уже никогда...
When she walks she's like a samba.
When she walks, she's like a samba.
That swings so cool and sways so gentle
That when she passes, each one she passes
Goes A-a-a-h...
Самое яркое и чувственное исполнение The Girl from Ipanema принадлежит, бесспорно, Аструд Жилберту, жене и музе бразильского гитариста, певца и композитора Жуана Жилберту. Это именно он придал музыке Тома Жобима звучание, близкое к неземному и нездешнему — точно ангелы за ухом, мурлыча, напевают. Ангелы, с крыльями такие, очень хорошо поют. Никогда не видели? Так хоть послушайте.
«Русская атомная тройка»: как в СССР создавалось ядерное оружие
Вы помните, какие тогда стояли погоды и времена?
Мир плавно раскачивался, едва удерживаясь над бездной...
Атомная безудержная гонка, атомные бургеры с табаско и халапеньо, атомные бомбоубежища для семьи со всеми удобствами... Это у них. Атомный щит над небом Родины, атомные подкопчённые сосиски в хрустящей булочке, атомные дачные посиделки на садовых участках... Это у нас. Взрывы, испытания, опять испытания и опять взрывы.
У человечества периодически отшибает память.
Всё-то нам кажется, что жить мы будем вечно — маленькие безумные гордецы в майонезной банке, — мир велик, и он терпит нас лишь до поры.
Жобим, и в том я совершенно уверен, решил дать планете, да и всем нам, шанс — музыка бывает и посильнее атомной бомбы. Всё, что он нам оставил, — эликсир истинного бессмертия, квинтэссенция радостей и горестей человеческих. Без примесей, без улучшателей и присадок.
В апреле 1964-го вышел альбом Getz/Gilberto — легендарный Стэн Гетц, один из величайших саксофонистов мира, прозванный The Sound за умение и божий дар извлекать из тенор-саксофона почти человеческую, без перевода понятную речь, записал его на пару с Жуаном Жилберту. Сессия состоялась 18—19 марта 1963 года в нью-йоркской A&R Recording Studios. Вокал во всех треках — Жуан Жилберту (на португальском) и его жена Аструд (на английском). За роялем — Том Жобим (восемь из десяти треков — его авторства).
Это первый в истории джазовый альбом, получивший «Грэмми» в категории «Альбом года». Кроме того, «Грэмми» получили композиции Girl from Ipanema (про неё вы всё знаете) и Desafinado (вершина, иначе и не скажешь). Успех так успех. Лёгкость, с которой была проведена запись, тем более удивительна, что Жилберту в любой момент мог прервать любой концерт, сославшись на «недостаточно конструктивное и проникновенное звучание в зале», а Гетц и того больше — если что не нравилось, уходил со сцены молча.
Все мы немного дети, когда заняты любимым делом. И только если оно, дело то, поглотило нас без остатка, становимся взрослыми детьми, осознающими меру и глубину происходящего.
Босанова вовсе не анальгетик моментального действия — долгое путешествие по морскому побережью, по линии прибоя, по тонкой нити между вечерним угасающим солнцем и бесконечным летним днём внутри, где нет места отчаянию и все всегда живы...
Упомянем и легендарный альбом Jazz Samba — Stan Getz & Charlie Byrd 1963 года, записанный за один день, 13 февраля 1962-го, в Вашингтоне, в здании Pierce Hall, All Souls Unitarian Church. Из восьми треков Жобимом написаны лишь два, но, когда вы слушаете, вы точно уверены в одном: это всё он, Том Жобим, а Стэн Гетц и Чарли Бёрд (очень серьёзный джазовый гитарист) — его эмиссары.
Эффект присутствия — если ты задал координаты и временные точки пространства, а после его покинул.
Эффект следования — когда ты предложил общую интонацию и её искренность зажгла сердца многих.
Карибский (он же Кубинский, а на самой Кубе — Октябрьский) кризис был короток (16—28 октября 1962 года) и научил человечество одному: мало испугаться в моменте, важнее прочего испугаться — и крепко — потом, когда всё как будто уже позади, но... Достаточно ли сильно мы тогда испугались?
Джон Кеннеди был убит 22 ноября 1963 года.
Никита Хрущёв был смещён с поста 14 октября 1964 года.
И босанова Тома Жобима, захватившая мир в самом начале 1960-х, словно бы всего этого и не заметила, почти не оборачиваясь и не глядя, прошла мимо. Однако на самом деле...
Вернитесь к альбому Love, Strings and Jobim — напомню, это 1966-й.
Пока вы будете его слушать (постарайтесь делать это не в сопровождении пылесоса или газонокосилки), не единожды — так не получится, может, три-четыре раза подряд (убедитесь в этом на личном опыте) — перед вами пройдёт вся ваша жизнь.
Вы вспомните и первую настоящую любовь, и первую настоящую победу. Вы вспомните, как это было, когда мир был велик и деревья кронами достигали неба и солнца. Вы вспомните дождь и ветер на своём лице, запах старинных книг и аромат вина в высоком бокале. Вы вспомните откровения судьбы, её удары, её нежданные и оттого ещё более ценные подарки...
И на 11-м треке, Morrer de Amor (I Live to Love You), вам откроется настолько потрясающая, настолько пронзительная и сладостно спокойная, полная созерцательного величия картина всеобщего смысла бытия как гармонии, порождаемой хаосом, что...
Ничего не могу с собой сделать — каждый раз я вижу финальные титры киноэпопеи и возникающую во весь экран надпись «Конец фильма». И мне немедленно хочется начать всё сначала, ведь именно так она и устроена — киноэпопея нашей с вами жизни, любой жизни.
12-й трек вам в этом поможет.
Слушайте хорошую музыку и цените каждое мгновение бытия — это и есть ваш билет в вечность.
Том Жобим, славные его друзья и вся эпоха босановы заслуживают отдельного большого разговора — значит, так оно и будет. Пока мы поговорили лишь о трёх очень важных пластинках той эпохи.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
