Визитная карточка советского балета: исполняется 50 лет со дня премьеры «Спартака» в постановке Григоровича
Исполняется 50 лет со дня премьеры «Спартака» в постановке Григоровича
- Танец спартанцев из балета «Спартак». Постановка Юрия Григоровича. Государственный академический Большой театр СССР
- © Александр Макаров / РИА Новости
9 апреля 1968 года в Большом театре состоялась премьера балета советского композитора Арама Хачатуряна «Спартак» в постановке Юрия Григоровича.
На спектакле присутствовала вся творческая элита столицы: писатели, художники, музыканты, работники кино, искусствоведы. Они встретили вышедших на поклон артистов продолжительными овациями. На следующий день в прессе начали появляться восторженные рецензии. Театральные критики называли постановку Григоровича событием, «новым триумфом советского балета» и «важной вехой на пути освоения больших тем общечеловеческого масштаба».
«Трудно сказать, что более впечатляет в этом превосходном спектакле: развёрнутые массовые танцевальные сцены, поразительные по своей образности и богатству хореографической фантазии, рельефные, многогранно вылепленные индивидуальные характеры или пластические метафоры... Но бесспорно, что редко появляются у нас балеты, где глубокое идейно-образное содержание раскрывалось бы в столь новаторских и художественно совершенных формах», — отмечал искусствовед Виктор Ванслов в статье для газеты «Советская культура».
Критики восхищались мастерским противопоставлением добра и зла и цитировали Карла Маркса, который считал Спартака «истинным представителем античного пролетариата».
«Творческий успех новой, во многом оригинальной постановки балета «Спартак», осуществлённой Ю.Н. Григоровичем, при некоторых её частных недостатках или просчётах — в целом принципиально важная победа, открывающая неизведанные возможности хореографии, существенный этап на пути воплощения героической, революционной темы в балете», — писала «Московская правда».
- Балерина Ольга Лепешинская, главный балетмейстер Большого театра Юрий Григорович, артисты балета Владимир Васильев и Марис Лиепа после премьеры
- © Александр Макаров / РИА Новости
Композитор и балетмейстер
Первым «Спартака» Хачатуряна поставил Леонид Якобсон. Премьера состоялась 27 декабря 1956 года в Ленинградском театре оперы и балета (ныне Мариинский театр). Весной 1958 года спектакль, уже в постановке Игоря Моисеева, показали в Большом театре. Спустя четыре года там поставили и балет Якобсона. Партию Спартака тогда исполнял Дмитрий Бегак, а Фригии — Майя Плисецкая.
«Спартак» Якобсона пользовался немалой популярностью. Однако что-то дирекцию театра всё же не устраивало: через несколько лет после первого спектакля в Большом театре пришли к выводу, что он «выполнил свою историческую миссию». Изменить положение вещей должен был Юрий Григорович.
«В труппе недоумевали: зачем повторять то, что ещё недавно было? Повторять я, конечно, ничего не собирался», — рассказал балетмейстер RT.
По словам Григоровича, уже тогда он понимал, что этот балет очень сложно воплотить на сцене. И дело было не в музыке: она как раз «вливалась в танец». Трудности заключались в перегруженном событиями сценарии.
«Поэтому в моей постановке «Спартака» возникла необходимость поиска новой композиции, единого драматургического хода, организующего действие вокруг темы восстания — решающей и главной в партитуре», — пояснил хореограф.
- Юрий Григорович репетирует сцену из балета Арама Хачатуряна «Спартак» с исполнительницей партии Фригии заслуженной артисткой РСФСР Екатериной Максимовой
- © Александр Макаров / РИА Новости
Репетиции нового «Спартака» начались в конце 1967 года.
Григорович отметил, что в начале их совместной работы Хачатурян был несколько насторожен: он хорошо помнил неудачи при подготовке предыдущих версий балета. Порой между балетмейстером и композитором возникало то, что они в шутку называли «битвой за ноту».
«Каждая просьба что-то сократить вызывала недоумение: брови его поднимались домиком, выражение лица становилось обиженным, потом медленно оттягивались подтяжки — это означало предел недовольства. Случались комические недоразумения: я показал ему поставленный танец восставших рабов, подробно объяснив, какое место он будет занимать в балете, и Арам Ильич спросил: «А где женщины?» Выслушав мои объяснения, что это гладиаторы, восставшие рабы, он подумал и опять спросил: «Да, а где женщины?» В прежних редакциях балета в этой сцене, действительно, участвовали женщины», — рассказал балетмейстер.
В то же время Григорович подчеркнул, что их работу с Хачатуряном определяли не споры и конфликты: шёл обоюдный поиск новой драматургической формы. И однажды, во время одной из бесед, они стали союзниками.
«Я изобразил новый драматургический принцип балета в виде схемы: действенная сцена — монолог, действенная сцена — новый монолог и так далее. Мне нужно было показать графически, как наглядная сюжетика балета переходит в иной, внутренний план; как совершившиеся только что у нас на глазах события — многофигурные, активные, напряжённо-конфликтные — отыгрываются, осмысляются в форме монолога. Простая схема мгновенно воспринялась композитором, он уловил в ней музыкальную логику и представил будущий спектакль особым, внутренним зрением. И сразу работа потекла в абсолютном единстве, при редкой доброжелательности, внимании и помощи с его стороны», — поделился воспоминаниями Григорович.
Владимир Васильев в интервью RT также отметил, что, хотя каждая репетиция для труппы была праздником и открытием, процесс работы над балетом нельзя назвать лёгким: от каких-то отрезков Юрий Николаевич отказывался, в иных случаях полагал, что фрагменты необходимо собрать воедино. Причём все его просьбы были логичны, а балет — идеально срежиссирован.
В результате, по словам артиста, Хачатурян плакал в конце каждого спектакля, на который приходил: таким убедительным и гармоничным получился «Спартак».
- Марис Лиепа (Красс) и Нина Тимофеева (Эгина) в сцене из балета Арама Хачатуряна «Спартак»
- © Александр Макаров / РИА Новости
«Герой особого рода»
Возникали в процессе создания постановки и другие сложности. Одним из таких непростых моментов стала замена на роль Красса. Партию должен был исполнять Владимир Левашов, однако во время прогона первого действия Григорович понял, что решение назначить Левашова на эту роль было ошибочным: несмотря на безусловный профессионализм и талант артиста, его сценическое соперничество со Спартаком-Васильевым выглядело недостоверно.
«Я не знал, как ему это сказать, ужасно мучился. Потом решился: «Володя, ты не будешь танцевать Красса…» И он всё понял, не обиделся! Тогда на Красса перешёл Марис Лиепа, который был вторым Спартаком. И всё сложилось — перед нами разворачивалась схватка двух очень сильных личностей. Только в их противостоянии и можно было решать высшие вопросы жизни и смерти, любви и ненависти, силы и принуждения. Словом, балет выходил как бы за пределы самого себя, его содержание наполнялось иным смысловым масштабом», — рассказал балетмейстер.
Владимир Васильев в то время был первым танцовщиком труппы. Однако он удивился своему назначению. По словам Григоровича, Васильев видел Спартака «монументальным гигантом» и не знал, что он может быть «героем особого рода». Сам Васильев вспоминает, что после спектаклей проходил незамеченным через толпу зрителей, скандирующих: «Спартак!» И всё — из-за невысокого роста, который, впрочем, не мешал ему быть убедительным на сцене.
«Парящий сокол», «олицетворение могучей силы», «неукротимый» — вот как говорили о Спартаке-Васильеве театральные критики в дни после премьеры.
Однако наравне с традиционно приписываемыми главному герою качествами в нём можно было увидеть другую, более человечную сторону. И этим Спартак Григоровича сильно отличался от своих предшественников.
По словам Васильева, в предыдущих постановках партитуры Спартак был будто бы «вырисован одной краской», у Григоровича же герой получился более живым: иногда страдающим, любящим, трепетным и нежным (с любимой женщиной); иногда — будто бы железным (в части управления войском). Именно это разнообразие сделало роль такой настоящей.
- Васильев рассказал о значении спектакля «Спартак» в своей жизни
«Эта музыка ещё долго будет с нами»
За полвека существования постановки Григоровича сменились 21 Спартак, 15 Крассов, 17 Фригий и 19 Эгин. Но сам балет не менялся ни разу. Сегодня он идёт в точности так, как был поставлен 50 лет назад.
«У меня ощущение, что премьера была если не вчера, то неделю тому назад. Этот полувековой отрезок пролетел настолько быстро! Может быть, из-за того, что этот спектакль никогда не сходил со сцены Большого театра, — признался Владимир Васильев. — «Спартак» — спектакль, конечно, знаковый. Он стал визитной карточкой балета Большого театра и нашего советского классического балета. Мне очень приятно, что моя фамилия к нему как-то причастна».
По словам Григоровича, для всей труппы работа над «Спартаком» была настоящим счастьем, «любовь и поддержка царили за кулисами и переливались в зал».
«Страстность, эмоциональная сила, никаких получувств и полустрастей — всё значительно, ярко. В этом формула Хачатуряна. Этим он близок нам всем. Две его балетные партитуры — «Гаянэ» и «Спартак» — по-прежнему вдохновляют и изумляют своими танцевальными возможностями и своей красотой. Я думаю, эта музыка ещё долго будет с нами», — заключил Юрий Григорович.
- Визитная карточка советского балета: исполняется 50 лет со дня премьеры «Спартака» в постановке Григоровича
Полную версию интервью с Владимиром Васильевым смотрите на сайте RTД.
