Испытание мира на прочность

Когда эскадра ВМФ США во главе с авианосцем «Карл Винсон» подошла к берегам Корейского полуострова на расстояние авиаудара, уровень тревоги в мире ощутимо повысился. Самыми популярными в СМИ материалами стали мнения экспертов о возможности военного конфликта между США и Северной Кореей, а статистика поисковика Google зафиксировала рекордное число запросов, связанных с третьей мировой войной.

События, которые уже успели назвать «корейским кризисом», развивались очень быстро — буквально в течение пяти дней.

11 апреля Трамп написал в своём Twitter: «Северная Корея ищет проблемы. Если Китай согласится помочь, это будет прекрасно. Если нет, мы решим проблему без них!» В тот же день Трамп провёл «очень хороший телефонный разговор с лидером Китая в связи с угрозой от Северной Кореи».

12 апреля Институт США и Кореи при Университете Джона Хопкинса, ссылаясь на снимки, сделанные со спутников, заявил, что Северная Корея готовится к проведению нового ядерного испытания, чтобы отметить день рождения основателя нации, Великого Вождя Ким Ир Сена (деда нынешнего корейского лидера Ким Чен Ына).        

13 апреля замминистра иностранных дел КНДР Хан Сон Рёль заявил, что Пхеньян не собирается «сидеть сложа руки» в ожидании упреждающего удара США. В интервью агентству Associated Press он предостерёг США от провокаций, заявив, что Пхеньян ответит «упреждающим ударом». «У нас есть мощное ядерное средство сдерживания», — подчеркнул Хан Сон Рёль.

14 апреля авианосная ударная группа ВМС США во главе с атомным авианосцем «Карл Винсон» приблизилась к Корейскому полуострову в ожидании возможного нового ядерного испытания в КНДР или пуска баллистических ракет. Это был момент наивысшего напряжения. Но уже вечером пятницы то же агентство AP со ссылкой на «высокопоставленные источники» сообщило, что США «пока не собираются» прибегать к военным методам в отношении КНДР.

15 апреля КНДР, по-видимому, всё же провела испытания баллистической ракеты средней дальности — официально о них не было объявлено, так как, по информации южнокорейских СМИ, испытание закончилось неудачей: ракета взорвалась сразу после старта. Тем не менее Пхеньян показал, что не боится угроз Вашингтона или, во всяком случае, боится их не больше, чем сам Вашингтон опасается ответного удара КНДР.

На этом подготовка к «третьей мировой» и завершилась — стороны разошлись, очень довольные собой. С облегчением выдохнувшее мировое сообщество зачесало в затылке и задумалось: а что это вообще было?

На первый взгляд кажется, что Дональд Трамп проявил себя как никудышный стратег — пригрозил войной противнику, который, хоть и не может нанести удар по территории самих Соединённых Штатов, обладает достаточной военной мощью, чтобы стереть с лица земли Сеул (для этого даже не понадобятся ядерные бомбы — находящуюся в 24 километрах от границы столицу Южной Кореи северяне могут уничтожить артиллерийским огнём) и расположенные на территории Южной Кореи американские военные базы. Не будем забывать и о том, что всего в Южной Корее сейчас находится около 28 тыс. солдат и офицеров армии США. И если даже угрозы северокорейских военных нанести удар по американской базе на острове Гуам с помощью выпущенных с подводных лодок ракет окажутся блефом, то судьба Окинавы (и других японских островов, поскольку Япония выступает союзником США) в случае прямого военного конфликта будет весьма печальной. Мощный военный потенциал КНДР делает эту страну крепким орешком для любой армии мира, и американская тут не исключение. Идти на открытый конфликт с Пхеньяном можно было только в том случае, если перспектива третьей мировой действительно рассматривалась как допустимый сценарий.

Именно поэтому мир и вздрогнул: казалось, что столкновение двух крайне эксцентричных и плохо предсказуемых личностей — Дональда Трампа и Ким Чен Ына — действительно могло обернуться чем угодно.

Но, как говаривал Станислав Ежи Лец, не стоит ждать слишком многого от конца света.

Президент США вовсе не такой безбашенный «рыжий клоун», каким его пытались изобразить некоторые американские СМИ ещё пару недель назад — до удара «Томагавков» по Сирии. Да и корейский лидер Ким Чен Ын совсем не похож на фанатика, готового спалить в огне весь мир ради торжества идей чучхе. При этом следует, конечно, иметь в виду, что Ын в недавнем кризисе играл достаточно пассивную роль — его страна никому не угрожала, ни на кого не нападала и вообще вела себя гораздо порядочнее многих других держав. Можно себе представить, как вырос его авторитет не только внутри самой Северной Кореи (там, я думаю, с популярностью у Ына проблем нет вообще), но и среди тех стран и народов, которым гегемония США уже давно поперёк горла.

А что же Дональд Трамп?

Как ни странно, он тоже выиграл от короткого противостояния с Пхеньяном. В США никто (или, во всяком случае, мало кто) не считает, что Трамп «слил» и испугался угроз КНДР. Наоборот, многие радуются, что у страны наконец появился президент, который, не колеблясь, грозит бронированным кулаком зловещим диктаторам в далёких странах. После восьми лет демонстративного миролюбия Обамы подобный стиль импонирует патриотически настроенным американцам. «Популярность Трампа растёт со скоростью света», — отмечают на американских политических форумах. И это, кстати, очень не нравится его противникам: конгрессмен-демократ от штата Род-Айленд Дэвид Сисилин заявил прессе, что боится, как бы Трамп не стал бомбить Северную Корею, чтобы «поднять свою популярность», подобно тому как он подверг ракетной атаке авиабазу Шайрат в Сирии и сбросил на афганских талибов «мать всех бомб». 

Так что же, правы те, кто считает, что после «миротворца» Обамы Трамп — это «президент войны»?

Давайте посмотрим сами. Удар по Сирии — от 7 до 15 погибших, от 6 до 20 самолётов выведено из строя. Стоимость удара — не менее $60 млн.

Применение МОАВ («матери всех бомб») в Афганистане — от 36 до 90 погибших, по официальным данным американского командования и афганских СМИ, — при этом сами джихадисты заявили, что у них «потерь нет». Стоимость одной «матери всех бомб», по данным Эдварда Сноудена, — $314 млн.

Данных о том, в какую сумму обошлись американским налогоплательщикам манёвры авианосной группы ВМФ США в Японском море, пока нет, но можно предположить, что они тоже влетели в копеечку.

Однако в действительности эти деньги были потрачены не на войну, а на пиар. Пиар нового президента США, готового поиграть мускулами в любом регионе планеты.

Больше всего это напоминает «политику большой дубинки» Теодора Рузвельта, который любил повторять поговорку «Говори мягко, но держи в руках большую дубинку — и ты далеко пойдёшь». Вопреки расхожему заблуждению, «политика большой дубинки» не включала в себя вооружённые интервенции США, зато включала в себя впечатляющие демонстрации военной мощи Америки, такие как кругосветное путешествие Великого белого флота, состоявшего из 16 броненосцев, показавшего всему миру — и в первую очередь Англии, — что Вашингтон претендует на статус сверхдержавы.

Современным США, вроде бы, некому доказывать, что они остаются сверхдержавой, — однако есть по крайней мере одна страна, которая может составить им в этом конкуренцию. Это Китай.

Во время своей предвыборной кампании Трамп постоянно подчёркивал, что Китай является главным противником США в экономическом и финансовом плане, и заявлял, что «поставит Пекин на место». И первый его шаг в этом направлении — телефонный разговор с президентом Тайваня — был, действительно, очень болезненно воспринят в Пекине. Однако затем Трамп позвонил председателю Си Цзиньпину, пригласил его к себе во флоридское поместье и провёл с ним личную встречу, омрачённую, правда, одним инцидентом.

Этим инцидентом стал ракетный удар по авиабазе Шайрат, о котором Трампу сообщили в тот момент, когда они с Си ели шоколадный торт. Конечно же, момент был выбран специально — и вообще весь спектакль с залпом «Томагавков» по сирийской базе был затеян с одной-единственной целью: проверить реакцию китайского гостя и посмотреть, насколько его удастся «прогнуть» в ближневосточном вопросе.

С точки зрения Трампа, удалось — во время голосования в Совбезе ООН Китай не поддержал российское вето, предпочтя воздержаться.

За этим последовала эскалация — на пустом месте, если говорить откровенно, — корейского кризиса. Цель этой эскалации, разумеется, не развязать третью мировую войну, а испытать Китай на прочность.

Мощь Китая растёт год от года — и гораздо более быстрыми темпами, чем это прогнозировали американские эксперты. Лет через десять сдерживать Пекин в морях Юго-Восточной Азии у США уже не получится — или, во всяком случае, для этого придётся перебросить туда все резервы американского ВМФ, оголив другие участки Мирового океана. А самое главное — у Китая есть долгосрочная стратегия, равной которой нет ни у одной другой страны мира.

Но есть у КНР и слабое место, своего рода ахиллесова пята. Это Пхеньян, с которым Пекин связывает договор о дружбе и сотрудничестве, заключённый ещё в 1961 году.

В случае войны КНДР с США Китай должен будет выступить на стороне Северной Кореи. А к широкомасштабному конфликту с Америкой Пекин ещё не готов — да и не факт, что вообще связывает свою будущую мировую гегемонию с военной победой над американским флотом. Поэтому внезапное повышение ставок Трампом — бросок авианосной группы к берегам Кореи — в Китае восприняли чрезвычайно болезненно. «Мы призываем все стороны, угрожающие друг другу на словах или действиями, не позволить ситуации выйти из-под контроля и зайти в тупик, из которого назад пути не будет. На того, кто развяжет войну на Корейском полуострове, ляжет историческая ответственность за последствия», — заявил министр иностранных дел КНР Ван И.

Надо признать, что пока Трамп в затеянной им игре ведёт со счётом 1:0. Ему удалось заставить мир вздрогнуть — и возложить ответственность за дальнейшее урегулирование корейского кризиса (им же самим и спровоцированного) на Пекин. Что в этих условиях делать Китаю? Стараться убедить Ким Чен Ына вести себя не так вызывающе. Air China уже отменила рейсы между Пекином и Пхеньяном — шаг скорее символический, но вполне откровенный. Что ещё хуже, Китай, по-видимому, удалось «продавить» по вопросу ограничений поставок нефти Северной Корее — проблема, которую Пекин долгие годы отказывался даже обсуждать в Совете Безопасности ООН. Однако 12 апреля специализирующаяся на международной тематике газета Global Times (входящая в холдинг «Жэньминь жибао») предупредила читателей, что если Пхеньян не умерит свои ядерные амбиции, то поставки нефти из Китая в Северную Корею могут быть «существенно сокращены». Для Северной Кореи это будет означать экономическую катастрофу со всеми вытекающими последствиями.

Правда, следует иметь в виду, что любая крупная катастрофа на Корейском полуострове — хоть военная, хоть экономическая — грозит также и Китаю, куда через границу протяжённостью в полторы тысячи километров хлынут миллионы жителей Северной Кореи. Поэтому масштаб влияния Пекина на Пхеньян переоценивать тоже не стоит.

Однако на данный момент Трамп, похоже, своей цели добился. И даже подкинул Пекину кусочек пряника — исключил Китай из списка «валютных манипуляторов».

Всего за одну неделю, пишет CNN, Трамп внезапно изменил свою позицию по целому ряду важнейших вопросов: НАТО «больше не является устаревшим», Китай больше не рассматривается как враг США, а отношения с Россией вдруг «оказались на низшей точке». Конечно, в истории не раз бывало, что политики, выиграв выборы, напрочь забывали о своих предвыборных обещаниях, но чтобы они начинали выполнять их «с точностью до наоборот» — такое случается нечасто. Однако преждевременно было бы обвинять Трампа в забывчивости. Ведь главное своё обещание — сделать Америку снова великой — он явно намерен исполнить. Правда, пока главным образом за счёт дорогостоящих пиар-акций.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.