Журналисты закидали президента неудобными вопросами

Владимиру Путину пришлось отвечать на неприятные вопросы, так или иначе связанные с российско-американскими отношениями.

Эксперты, опрошенные Русской службой «Голоса Америки», считают, что президента России застала врасплох тональность прошедшей пресс-конференции.

Первый вопрос, прозвучавший на пресс-конференции, касался «закона Сергея Магнитского» и запрета гражданам США усыновлять российских детей.

Владимир Путин заявил, что Госдума ответила адекватно, но добавил, что депутаты «недовольны не усыновителями, а американскими судами».

«Большинство американских усыновителей ведут себя порядочно и правильно. Депутаты недовольны не усыновителями, а американскими судами, которые освобождают преступников, издевающихся над малолетними россиянами. Российских экспертов не допускают на процессы над ними, власти отдельных штатов могут не допустить российских представителей в суд. Дурочку включили просто, и все», – сказал Путин.

По мнению президента России, «закон Магнитского» является «недружественным актом», а россияне в большинстве своем «относятся плохо к иностранному усыновлению».

При этом Путин заявил, что в США якобы «люди сидят без предъявления обвинения», в некоторых американских тюрьмах «продолжаются пытки», а за «секретные тюрьмы» ЦРУ так «никто не наказан».

Впоследствии Путин еще несколько раз возвращался к теме запрета на усыновление американскими гражданами российских детей и тюрьмам в США в контексте дела Сергея Магнитского.

«Главная тема, которая больше всего волнует местную элиту и журналистов –  это «закон Магнитского», и ответ на него российских властей. Волей-неволей,  Путин должен был говорить об отношениях США и России в этом ключе», –  рассказал Русской службе «Голоса Америки» политолог Игорь Бунин.

По словам политолога Андрея Пионтковского, «антиамериканские тирады Путина» в контексте отношений России и США не были запланированы, а, скорее, стали эмоциональной реакцией на законопроект о запрете международного усыновления, предложенный российскими депутатами.

Политолог отметил, что вопрос о детях задавался шесть-семь раз, причем даже самыми лояльными журналистами государственных СМИ.

«Как правильно было сказано журналистом на пресс-конференции, запрет на усыновление российский детей – это своего рода людоедство. Это обречение самых беспомощных россиян на смерть», – сказал Андрей Пионтковский Русской службе «Голоса Америки».

Тема раздражения российских властей на вступление в силу в США «закона Магнитского» шла красной нитью пресс-конференции Путина, считает политолог Александр Кынев.

«К этой теме возвращались постоянно. Конечно, Владимир Путин готовился к вопросам на данную тему, но не в таком количестве и не в такой тональности. Я думаю, что главным элементом пресс-конференции было не то, как прозвучали темы, связанные с «законом Магнитского» и российским ответом, а то, как часто и в какой форме они звучали», – считает политолог.

По мнению заместителя директора Института США и Канады Валерия Гарбузова, российские законодатели поставили исполнительную власть в очень неудобное положение, запрещая международное усыновление.

«Потому что ответ получился не совсем зеркальным, и сложилась подобная двусмысленная ситуация. Не очень бы хотелось, чтобы спор вокруг закона Магнитского перерос на другие сферы, но это уже случилось», – рассказал Русской службе «Голоса Америки» Валерий Гарбузов.

По его мнению, беда российских законодателей заключается в том, что они вообще втянулись в конструирование ответных мер.

«Закон Магнитского» касается очень ограниченного круга лиц, и был воспринят как недружественная акция в отношении всей России. Психология депутатов – это все же не психология обычных граждан, и здесь они нашли общее друг с другом - запретить американцам усыновлять российских детей», – считает политолог-американист.

ПРО и пропаганда

В ходе пресс-конференции Владимир Путин также ответил на вопрос о том, не повлияет ли отрицательно антиамериканская или антизападная риторика на экономику России, и не придется ли «перезагружать «перезагрузку»?

Путин объяснил, что, по его мнению, «перезагрузка» – это не российский термин. Он сказал, что Москве и Вашингтону надо не «перезагружаться», а нужно развивать нормальные отношения, которые, по мнению Путина, ухудшились после американского вторжения в Ирак в 2003 году.

Путин также повторил российскую позицию относительно опасений Москвы, что развитие системы ПРО может представлять в будущем угрозу международной стабильности и национальной безопасности его страны.

Вместе с тем, Путин заявил, что он является сторонником развития российско-американских отношений – как и его коллега, нынешний президент США.

«Просто нужно набраться терпения и искать компромиссы», – отметил Путин.

По мнению Андрея Пионтковского, слова президента о возможной угрозе России со стороны ЕвроПРО являются «обычной пропагандистской, кремлевской байкой».

«Тема ПРО была приплетена для создания антиамериканского драйва среди населения. Но если эти сказки о ПРО большинство населения воспринимает, то свою катастрофу с законом об усыновлении Путин никаким антиамериканизмом спасти не смог», – считает политолог.

По мнению Валерия Гарбузова, Россия должна перестать реагировать на каждый шаг США – неважно, касается ли это «закона Магнитского» или системы ПРО.

«В США разговор о ПРО ведется еще со времен Рональда Рейгана, и СССР тогда воспринял эту систему как угрозу, втянувшись в создание собственных систем противоракетной обороны, –  сказал эксперт. – Позиция Путина по ПРО ясна и заключается в том, что эта система угрожает России. Но среди российских экспертов есть другие точки зрения, иногда абсолютно противоположные».

Гарбузов напомнил, что в военных кругах и в Генеральном штабе есть мнение, что Россия должна дать достойный отпор американской ПРО, что, отчасти, похоже на то, как ведут себя законодатели, отвечающие на «закон Магнитского».

«Россия не должна на каждые американские действия давать какой-то свой ответ. СССР уже нет, мир не двухполюсный, и противостоять США по всем параметрам современная Россия не в состоянии. В том числе и тягаться в сфере ПРО», – считает Валерий Гарбузов.

Общее впечатление

По мнению Александра Кынева, пропаганду комментировать трудно. Тем не менее, хотя в ответах Путина, по словам политолога, было много «передергиваний, недостоверной информации и недосказанности», пресс-конференция стала событием гораздо более ярким, чем недавнее послание президента к Федеральному собранию.

Политолог считает, что общее настроение пресс-конференции демонстрирует, насколько вырос градус неприятия того, что делает власть.

«У Путина, безусловно, есть политическая интуиция, и не почувствовать это он не мог. Вопрос в том, будет ли какая-либо реакция, будут ли выводы, – полагает Кынев. – А выводы могут быть следующими: по каким-то вещам будет попытка ситуацию из совсем ненормальной привести в более цивилизованную, иначе ситуация может стать еще хуже, если реакция властей будет излишне раздраженной».

По мнению Игоря Бунина, значительная часть журналистов заняла негативную позицию и задавала Путину очень неприятные вопросы.

«У меня сложилось такое впечатление, что Путин все же задумался... Он несколько раз сказал, что не читал закон о детях, что его нужно еще посмотреть. Вполне возможно, что президент постарается каким-то образом от закона дистанцироваться, но думаю, что закон в этой или же иной форме будет подписан», – сказал политолог.

Андрей Пионтковский назвал «беспрецедентной» атмосферу, сложившуюся в ходе общения президента с представителями СМИ.

«Журналисты никогда так дерзко не вели себя на пресс-конференции с первым лицом страны», – считает российский политолог.

Дата выхода в эфир 20 декабря 2012 года.