Взрыв в автобусе в Волгограде разительным образом отличается от других терактов в России, считает автор статьи в Foreign Policy Юлия Юзик. Раньше смертницами становились вдовы боевиков или женщины, потерявшие все из-за войны в Чечне. Теперь из «радикальной формы патриотизма» самоподрывы превратились в самый подходящий способ ведения террористической войны, пишет журналистка.
FP: Из Асияловой не вышло «черной вдовы»
Смертница, устроившая взрыв в Волгограде, пошла на теракт не из мести за погибшего родственника, считает Foreign Policy. Наида Асиялова стала одной из тех, кто попадают к боевикам в поисках любви и уважения, и ради этого отношения готов на крайние меры, предполагает издание.
SHAH MARAI / AFP
Предполагаемая смертница из Волгограда Наида Асиялова не имела на то явных мотивов, считает издание. Она жила и училась в Москве, работала на хороших должностях, встречалась с молодым человеком. Что могло побудить ее принести в людное место взрывчатку, недоумевает автор статьи.
Ответить на это может давний знакомый журналистки Юсуп. В 90-е годы он служил при полевом командире Хаттабе, одном из лидеров чеченских боевиков. По словам Юсупа, к ним в лагерь приходило множество людей, которым зачастую не хватало любви и внимания. «А Хаттаб был очень хорошим психологом», поэтому именно эту теплоту они и получали. Их всех называли «братья» и «сестры», с ними разговаривали и о них заботились. А в какой-то момент, как бы между прочим, инструктор спрашивал, есть ли среди них достаточно сильные люди, готовые пожертвовать собой ради Аллаха и общей цели. «И многие из слабых хотели стать сильными», - рассказывает Юсуп.
Если же в процессе подготовки смертник начинал сомневаться, его никто силой не заставлял, уверяет бывший боевик. Теракт мог совершить кто-то другой, а сомневающемуся давали столько любви, что для него становилось ужасней потерять это уважение и оказаться вне сообщества, чем умереть. «Через смерть становишься героем, через побег – предателем и трусом», - объясняет собеседник журналистки.
Именно из таких отверженных, по всей видимости, и была Наида Асиялова, делает вывод журналистка. Она, как и другие смертницы, была не более чем инструментом, ее выбрали из-за слабости, за счет которой девушкой было легко управлять.
Совсем другую картину автору статьи обрисовала одна из немногих выживших смертниц Зарема Инаркаева. В 2002 году она подорвалась у полицейского участка в Грозном. Зарема сбежала со своим женихом из родительского дома, а в итоге оказалась у боевиков. По словам девушки, ее насиловали, передавали из рук в руки. Жизнь в лагере она описывает как «секс, наркотики и рок-н-рол». Совсем не так обычно представляют быт исламских фундаменталистов, пишет Юлия Юзик.
Как только Зарема надоела своим собратьям, они решили отправить ее на смерть. Перед этим девушке на ее же глазах подсыпали в напитки неизвестные вещества и заставляли пить. После такого Зарема то впадала в депрессию, то зажигалась эйфорией.
Заданием Инаркаевой было вручить сумку с взрывчаткой полицейскому. Однако девушка заколебалась, и взрывное устройство привели в действие удаленным способом. Жизнь Заремы спасло то, что бомбу она держала не на уровне живота.
Во время подготовки и на задании смертниц обычно курирует несколько человек. Причем женщины не всегда знают, когда будет взрыв. Так и Асиялова, возможно, не знала, когда умрет, предполагает Foreign Policy. В автобусе, по словам очевидцев, она себя вела, как в забытьи. «Не черная вдова, а чистый лист», - делает вывод Foreign Policy.
В нашем паблике в VK самые свежие статьи и сюжеты зарубежных СМИ
Сегодня в СМИ
