«Помнить, повторять, воспроизводить: аффективный менеджмент российской истории» - так называется лекция, которую прочитал профессор антропологии Принстонского университета Сергей Ушакин во время посещения Свартморского колледжа (Swarthmore College), сообщает издание этого учебного заведения The Daily Gazette. Рассуждение его коснулось запутанных тем травмы и коллективной памяти, эмоциональности и господства «аффекта» над «эффективностью».
The Daily Gazette: Поиски себя завели Россию в прошлое
Россия стремится вновь и вновь эмоционально пережить события прошлого, особенно – времен Великой Отечественной войны. Только так израненная нация может вновь почувствовать себя единым целым - пусть даже ценой утраты связи с реальностью, полагает профессор Принстонского университета.
AFP PHOTO / ANDREY SMIRNOV
По мнению ученого, в современной России вновь воспроизводятся исторические явления, например песни, с тем чтобы соединить прошлое, настоящее и будущее. Этот процесс напоминает составление рассказа, и профессор называет его «хронологическим сшиванием». Театрализованное воспроизведение прошлого помогает «синхронизировать» эмоции, которые вызывает коллективная память. Особенно это касается «потерянной» российской молодежи, которая чувствует себя отчужденной от войны, доблестную тень которой она видит во время парадов и по телевизору.
Во время лекции Ушакин показал видеосюжет, в котором парад на Красной площади 1941 года плавно перетекает в его театрализованное воспроизведение, сделанное в 2011 году. «По мере того как экран двигался выше, шире становился и поток солдат, формируя таким образом с виду единую связь между «тогда» и «сейчас». В статье, на основе которой была составлена лекция, антрополог назвал это «перестановкой-подражанием прошлому в настоящем».
«Вопрос, однако, в том, как это действие мимесиса (термин для подражания, который применил еще Аристотель) придает форму тому, что оно стремится запечатлеть, создавая смысл и возможность для эмоционального резонанса в глазах воспринимающей публики. Сшивание никогда не бывает естественным – это как морщина на лице прошлого, и что-то следует разорвать, чтобы стянуть одну эпоху с другой», - размышляет The Daily Gazette.
Чувство «неправильности» ярко видно в ролике, взятом с ежегодного телевизионного концерта «Песни победы». Современные певцы поют старые песни с «раздражающей энергией и сексуальностью», но камера выхватывает зрителей, которые плачут под этот «сугубо современный спектакль и пытаются вспомнить ту травму, которую они никогда не испытывали». Ушакин отмечает: «Это мог быть и Наполеон, они к этому совершенно не привязаны».
Издание поясняет, что русское слово «переживать» многозначно: это и «пережить», и «выжить», а еще - «вновь испытать эмоции или пройти через опыт», так что восприятие и память становятся единым целым. Ушакин считает, что «потребители этой переделанной исторической продукции» оказываются соединены «вновь представшими перед воображением чувствами отсутствия, потери и травмы».
Другой пример ученый приводит по фрагментам, взятым с телеканала НТВ. В них показаны люди, которых привозят на вновь обнаруженные места захоронений их предков, раньше считавшихся пропавшими без вести. «Несколько мгновений они испытывают ошеломляющие эмоции, во многом походя на исступленных посетителей концертов».
Так, одного мужчину подвезли на лодке к тому месту в открытом океане, где покоится его отец. «Родственник пропал, к могиле не притронуться, но все равно есть чувство гармонии. Это дает надежду, но меняет ли это положение? Нет, не меняет. Это не устраняет причины страданий и тревоги, но делает их приятными», - уверен Ушакин.
Тем не менее чувство потери объединяет целые сообщества. Это чувство можно в себе подавлять, потому что оно вызывает боль, но также его можно преобразить и в нечто производительное – например, в связи в обществе или в ритуалы памяти. Ритуалы в определенной степени дают чувство комфорта и ясности, но можно ли манипулировать их эмоциональной составляющей? Мужчина в лодке потерял дар речи, а приступ катарсиса временами может помешать размышлению и аналитике. «Исчезнет ли настоящая история под натиском ослепительной вспышки воспроизведенной памяти?» - спрашивает The Daily Gazette.
По мнению Ушакина, катарсис берет свое начало в театре, который представляет собой манипуляцию от начала до конца. «Он мешает вам анализировать исторический материал, поскольку вы поглощены теми эмоциями, которые испытываете». Ученый считает этот эффект родом паралича, а в своей речи он упомянул и о «катарсисе, который заставляет идти в ногу».
Этот эффект достигается неодобрительным отношением к настоящему размышлению над драматичными историческими событиями. «В конце концов, воспоминание всегда будет представлять собой несовершенный процесс отбора, ограничения и забывания, а то, что мы помним, далеко от истины. Пытается ли современная Россия променять истинное историческое понимание на эмоциональное представление, и если так, то стоит ли оно того?»
The Daily Gazette отмечает, что Ушакин предпочел не давать прямых ответов и вместо этого описал методы «менеджмента» памяти. Правда, исторические конфликты, например войну, он считает возможностью для людей рассказывать истории, попытаться сшить рану и вплести смысл в потерю.
Профессор Принстонского университета вспоминает при этом Достоевского, который считал, что страдание меняет человека. Это возможность пересмотреть свою личность и отношение к миру, свое взаимодействие с прошлым, а также с будущим. «Так что менеджмент памяти, особенно драматичных воспоминаний, может оказаться и производительным процессом творения, побуждения к поиску смыслов и создания нового повествования для все еще оправляющегося народа», - подводит итог университетское издание.
В нашем паблике в VK самые свежие статьи и сюжеты зарубежных СМИ
Сегодня в СМИ
