New Yorker: Власти не сажают Павленского, чтобы не создать аналога Pussy Riot
Павленский – мастер оборачивать чужую логику действий против самих действующих, утверждает уехавшая из России известная журналистка Маша Гессен. В статье для New Yorker она отмечает, что провокационными выступлениями художник вынуждает полицию демонстрировать свое бессилие и подталкивает ее к нагнетанию ситуации. А этого она явно не хочет, чтобы не повторять ситуации с Pussy Riot, получившей широкую огласку.
Reuters
Сначала Петр Павленский поджег дверь здания ФСБ на Лубянке, затем строители «запечатали» вход железными листами. «Как это часто происходило с предыдущими перформансами Павленского, государство исполнило финальный аккорд в протестном произведении искусства», — отмечает журналист Маша Гессен на страницах New Yorker.
Оборачивать действия других людей против них самих – специализация Павленского, утверждает она. Наибольшую славу артист заработал представлениями, в которых «использует собственное тело для протеста против политических притеснений Путина».
В частности, он в 2012 году зашил себе рот, поставив полицию перед необходимостью арестовать его и затем отвезти в больницу, где ему сняли швы. На следующий год он предстал нагой и обернутый в колючую проволоку на ступенях Законодательного собрания Санкт-Петербурга, – «вынудив полицию освобождать его, долго и осторожно орудуя кусачками».
Наконец, в конце 2013 года он пригвоздил собственную мошонку к брусчатке Красной площади, «чтобы символизировать состояние и аппатию российской публики». И вновь, «фактически отдав полиции власть над своим телом, Павленский сделал их беспомощными», считает обозреватель New Yorker. В процессе удаления гвоздя полиция накрыла Павленского белой простыней – и «сидел он на наицентральной площади России, со скрещенными ногами и худощавый, с бритой головой и белой простыней, похожий на живой монумент Махатме Ганди».
Действия Павленского, по наблюдению Маши Гессен, «более интеллектуальные и прописаны
тщательнее, чем у Pussy Riot», но и российские власти тоже кое-чему научились: сажать Павленского за решетку они пока не спешат, помня о славе и международной поддержке группы Pussy Riot во время суда над ними. Обвинение в вандализме на Павленском висит с прошлого года, когда он поджег покрышку в знак солидарности с «украинской революцией», но в тюрьму его не посадили.
При этом сам артист превратил свои допросы в выступления, публикуя их расшифровки. «Возможно, из-за того, что российские следователи не привыкли к людям, которые их не боятся, Павленский без проблем оборачивает и их действия против них». В результате сотрудники правопорядка сами отвечают на вопросы Павленского, заявляя, что «дело не в материальном ущербе, а в осквернении», и поджог покрышки – это как «помочиться на Мавзолей».
За действия на Лубянке артиста вновь обвинили в вандализме, для которого, согласно российским законам, ключевой компонент – это как раз концепция осквернения. Следствие заявило, что Павленский действовал по мотивам идеологической ненависти. Сам Павленский сначала похвалил власти за точность формулировок, но во время суда потребовал, чтобы его обвинили в терроризме.
При этом он сослался на дело Олега Сенцова, которого приговорили к двадцати годам лишения свободы по обвинению в терроризме за поджог двух офисов политических партий в Крыму. Павленский заявил, что логика применения этого закона указывает на то, что и он тоже должен проходить по этой статье.
«Павленский – своего рода потомок-абсурдист советских диссидентов, требовавших от государства следовать собственной конституции, которая на бумаге гарантировала право на свободу слова и свободу собраний». Он настаивает, чтобы власти следовали собственной логике нагнетания ситуации, – чего они в данном случае как раз стремятся избежать. «Словно поддаваясь, суд наконец-то постановил арестовать его на месяц. Это означает, что его протестное выступление должно продолжиться в декабре», — делает вывод автор New Yorker.
Фото: Reuters
Публикуем в Twitter актуальные зарубежные статьи, выбранные редакцией ИноТВ
Сегодня в СМИ
