RT

Горбачев: мое главное наследие - объединенный мир

В эксклюзивном интервью телеканалу RT Михаил Горбачев поделился богатым политическим опытом и рассказал о взлетах и падениях своей карьеры. Своей главной заслугой первый Президент СССР считает мир, свободный от идеологического противоборства.

Господин Горбачев, рады видеть Вас здесь сегодня.

 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ, первый Президент СССР: Я рад тебя снова видеть.
 
Вам 80 лет. Представляли ли Вы, что мир будет таким, каким он стал к сегодняшнему дню?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Да нас уже ничем не удивишь, с одной стороны. А с другой стороны, мы, дожившие до 80 лет, так много знаем. Ведь это же много, большой возраст, надо просто благодарить Господа Бога. К 80 годам уже многое знаешь, многое пережил, и я уже не могу смотреть на жизнь так же просто.
Вам не кажется, что жизнь сейчас безопаснее, чем в конце 80-х?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Вот если смотреть на Ближний Восток – там люди вышли на улицы и требуют ухода своих лидеров – и, правда, лидеры по 20-30 лет сидят! Это невероятно! Мубарак правил Египтом 29 лет, по-моему, с Каддафи уже все запутались, сколько лет ему считать. Все-таки мы тогда чувствовали, что нужно эти сроки упорядочивать – людям просто надоедает. После 10 лет у власти начинается потакание друзьям, приятелям, а все серьезное, принципиальное отодвигается в сторону. Вот почему мы тогда приняли решение: начиная с Генерального секретаря, Председателя президиума, министров – 10 лет просидел на посту - все, уходи.
 
Значит, Вы считаете, что 10 лет – это оптимальный срок для главы государства?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Оптимальный, да. Другое дело, что, как правило, это люди, которые умеют строить, они нужны и могут многое сделать в других местах. Но сменяемость нужна обязательно. Чтобы молодые не чувствовали, что их держат в загоне, чтобы они не нарушили покой этих систем, отлаженных на кумовстве, панибратстве. Я сегодня смотрю на мир с беспокойством. Я к Ленину отношусь с уважением. Так вот, он сказал когда-то: «Не надо бояться хаоса. Из хаоса вырастают новые формы жизни». У нас сейчас много хаоса. Хаос порождает новые формы жизни. Точно, точно. Так что и эти проблемы тоже решатся. Конечно, это будет нелегко. Всякие перемены даются нелегко, но это будет движение в лучшую сторону.
 
Михаил Сергеевич, вот Вы очень часто говорите, что больше всего сожалеете о распаде Советского Союза. Вам кажется, он мог бы существовать в 2011 году? Каким бы он был?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Он мог существовать и дольше. Надо было, чтобы это был союз суверенных государств.
 
С коммунистическим режимом?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Раз государства суверенные, то каждое делает свой выбор. Те условия, в которых мы жили, требовали жить по букве Конституции. А в Конституции было записано, что союзные республики являются государствами и даже имеют право на самоопределение. Так что надо было создавать государства.
 
С разными режимами, политическими системами? То есть где-то демократический строй, а где-то - коммунистический?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Нет, я думаю, что движения в них шли бы в каком-то одном русле. Потому что они делали бы выбор на этапе, когда были еще очень во многом близки. Так что если какие-то перемены произошли бы в одном государстве, перемены бы всех коснулись, как в сообщающихся сосудах. Сегодня 60-70% сожалеют, что распался Советский Союз. А возрождения СССР хотели бы только 9%.
 
А Вы себя вините в распаде СССР?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Нет. Я защищал Союз до последнего патрона. Но я же не справился.
 
Как Вы считаете, почему распался СНГ? На деле он уже не существует.
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Из-за политической обстановки в стране после 1989 года. Свою роль сыграла элита. После 1989 года произошел переворот. Сначала они попытались свергнуть Горбачева политическим путем. Но не смогли. Потому что Горбачева поддерживал народ.
 
Всегда хотела спросить. Когда был путч, и Вас задержали, что Вы чувствовали?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Там не чувства были, а знание. Я знал, что произойти может что угодно. Знал. К центру Фороса подбирались, пытались спровоцировать с нашей стороны стрельбу, чтобы зафиксировать и начинать ответ — уничтожение.
 
За что Вам было страшно в первую очередь: за свою жизнь, за страну?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: За мою семью. И, конечно, я еще думал, что пострадает не только моя семья - обязательно еще кровь прольется. Да еще в такой огромной нашей стране! Она заводится медленно, но уж если заведется, ее трудно остановить. Поэтому и кредо мое было — обновление страны без крови.
 
Когда Вы начинали перестройку, Вы представляли себе масштабы перемен, которые она за собой повлечет?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Я думаю, представлял, но не полностью. А бурю опасно в нашей стране поднимать – может быть тяжело, если не удержать ситуацию. Провалились ведь реформы Хрущева, реформы Косыгина… И вот весь этот опыт показывал, что опасно, но рисковать надо. Что нельзя уже дальше откладывать – нужны перемены.
 
Вы говорите, что не до конца понимали масштаб. А в какой момент у Вас появилась ослепительная ясность и Вы поняли, что возврата в прошлое уже не будет?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Я не согласен с тем, что перестройка провалилась. Перестройку сорвали. Силой сорвали, остановили. Но то, что было сделано в рамках перестройки, осталось: демократия, свободные выборы, свобода религии, частной собственности, выезда. Гласность - такое было завоевание, что вся страна содрогалась от этой гласности. Народ почувствовал, что у него есть свобода, возможность действовать. Во внешних делах с холодной войной покончили. Нормализовали отношения с США, объединили Германию, не пустили ни танки, ни войска по Восточной Европе.
 
Давайте поговорим о внешней политике. 25 лет назад Вы начинали процесс разоружения между СССР и США. Теперь Обама с Медведевым пытаются предпринять следующие шаги. Наступит день, когда мы будем жить в мире без ядерного оружия?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Это необходимо, и я верю, что возможно. Но для этого надо мир привести в порядок. Благодаря нашим усилиям во время перестройки ядерные удалось арсеналы значительно сократить. Сегодня, когда мир так разобщен, очень важно найти пути, которые бы объединяли. Вот «Большая двадцатка» - это шаг к объединению.Это инструмент, механизм решения самых трудных и насущных вопросов. Но нужно большее. Нужно научиться жить в глобальном мире.
 
Два года назад мы с Вами обсуждали Барака Обаму. Это было во время выборов, до того как он стал президентом. И Вы сказали, что США нужна своя собственная перестройка, и что Обама тот человек, который может ее осуществить. Обама как президент оправдал Ваши надежды?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Думаю, пока он хорошо справляется. Я встречался с ним, когда он был в Москве, и сказал ему: «Ваш рейтинг по-прежнему высок, это хорошо. Но помните: как только возникнут действительно серьезные вопросы, он упадет. К этому нужно быть готовым». Он ответил: «Я это понимаю». Думаю, то, что ему удалось получить одобрение в вопросе здравоохранения – замечательно. Но богатым республиканцам это не нравится. Я восхищаюсь им, потому что, когда становится жарко, например, когда нужно было ратифицировать договор по СНВ, он лично брался за дело. Он переговорил с оппозицией, и порядка 12 сенаторов изменили свое решение и поддержали демократов. И договор удалось ратифицировать. Я желаю ему удачи.
 
Как Вам кажется, чем отличаются политики ХХ века от политиков XXI века?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Это смотря каких политиков взять. По сравнению с Гитлером, любой политик ХХ или XXI века другой, а если взять 80-е годы, когда большая когорта политиков в Азии, Америке и Европе всё-таки объединилась, чтобы остановить ядерную гонку, и начала разоружение, чтобы в конечном итоге объединить мир, – это делает им честь. Время было очень интересное.
 
Некоторые считают Вас главным политиком ХХ века.
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Главное - помнить, что когда ты главный, то и главная ответственность тоже ложится на тебя. На самом деле нельзя все заслуги присуждать одному политику. Всегда есть группа людей, которые понимают, с какими проблемами сталкивается мир в данный момент. Они понимают, что происходит в мире.
 
А кто потенциально может быть знаковым политиком в XXI веке?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Поживем – увидим.
 
У Вас никого нет на прицеле?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Я бы пока эту пальму не отдал никому, надо ее заслужить. Никто нас не похвалит, пока слова не станут делом. А сегодняшние политики еще даже молчат. Важно то, что они еще сделают, шаги, которые они предпримут, их политика. Но история учит нас, что всегда, во все времена, когда время выдвигало новые требования, лидеры находились. Иногда, правда, уже после того как появлялись жертвы. Поэтому надо успеть, упредить.
 
Михаил Сергеевич, Вас ассоциируют со многими событиями: объединение Германии, окончание холодной войны, перестройка, распад Советского Союза, Вы нобелевский лауреат. Кто-то говорит, что Вы последний настоящий либерал нашей эры. По-вашему, что является вашим самым главным наследием?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Я думаю, все-таки объединенный мир. Вернее, мир, в котором преодолен раскол, мир, который освобожден в значительной мере от идеологического противоборства. Это, пожалуй, самое важное. Это условие для того, чтобы двигаться дальше.
 
Вас безумно любят за рубежом. А вот в России мнения неоднозначны. Вам обидно, что там Вас ценят больше, чем здесь?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Это нормально. Я-то работал здесь, в России. И непросто было, и вышло все не так, как хотелось. Мы начали допускать ошибки и промахи, когда мы не объяснили людям, что происходило, не смогли сделать людей участниками затеянных нами процессов. В общем, мы проявили самонадеянность. Я думаю, мы зазнались. Но мы в открытой публичной политике не проиграли ни одного большого сражения.
 
А на сегодняшний день каковы Ваши жизненные приоритеты?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Помогать, понимать, что ты не один на этой земле, и из этого исходить во всем. Этому учит религия: помоги ближнему своему. И многие это понимают и хотят помочь другим и поддержать их. Так что самое главное – помнить о других людях и их проблемах.
 
Вам 80 лет. Ваш день рождения будет праздновать весь мир. Немногие могут сказать, что после них мир стал лучше. Вы можете. У Вас есть дети, внуки, правнуки. Чего Вам не хватает?
 
МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ: Просто не хватает того, что не удалось сделать. Не хватает того, что в этой тяжелой борьбе я потерял такого друга – любимую жену. Это тяжело. Это не забывается. Иногда смотрю на богатых: у них много жен или женщин. Но мы были не такими, мы были очень близки. Если уж говорить прямо - здоровья не хватает.
 
Здоровья Вам, долгих лет жизни, и с днем рождения! Спасибо Вам большое!

 

Материалы ИноТВ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию RT
В нашем паблике в VK самые свежие статьи и сюжеты зарубежных СМИ
источник
RT Россия Европа
теги
Барак Обама Ливия Михаил Горбачев Россия Советский Союз США
Сегодня в СМИ

INFOX.SG

Лента новостей RT

Новости партнёров