Опыт Мишина, постановка Авербуха и внутренний контроль: что помогло Коляде вновь стать одним из лучших фигуристов мира

Если написать, что победа Михаила Коляды — лучшее и самое яркое, что произошло в пятницу на чемпионате России, это будет лишь крошечной частицей правды. Возвращение двукратного — простите, уже трёхкратного — чемпиона страны в элиту под руководством Алексея Мишина — лучшее, что только могло случиться в текущем сезоне с мужским одиночным катанием. Причём, сдаётся мне, не только российским.

Полагаю, что и в судьбе легендарного тренера работа с Колядой — не просто приход в группу очередного, пусть и очень талантливого ученика. Когда на одном историческом витке пересекаются и находят общий язык две незаурядные личности, результат, как правило, получается очень высоким. Вот только ждать его иногда приходится долго. Не случайно ведь два с половиной года назад, когда к Брайану Орсеру перешла от Этери Тутберидзе двукратная чемпионка мира Евгения Медведева, канадец сказал в интервью, что срок, необходимый для притирки спортсмена и тренера, чтобы подняться на новую вершину, обычно составляет полтора года.

Эту точку зрения Орсера поддержал и один из ведущих тренеров США Рафаэль Арутюнян.

«Когда в группу приходит взрослый спортсмен, на пути своём уже встречавший немало наставников, работа с которыми оказалась не слишком удачной, он смотрит на тебя точно так же, как смотрел на твоих предшественников, — объяснял он. — То есть с определённым недоверием и определённой моделью, которая сложилась за многие годы у него в голове. Иногда на этой почве, пока идёт притирка, возникают конфликты: ведь то, что ты совсем не такой, как ученик себе представляет, ему только предстоит понять».

«Более того, он тебе заведомо не верит. Продолжает изо дня в день выполнять ту же самую работу, к которой привык, не понимая, что это не изменит ровным счётом ничего. Вот и приходится менять фигуристу сознание. Учить его слушать, делать то, что говорят, а не то, что считает правильным он сам. Ведь результат — это прежде всего технология. Он зависит от множества мелких вещей: как человек разминается, какие упражнения делает, зачем», — говорил Арутюнян.

Свою достаточно кратковременную работу с Арутюняном в Калифорнии Коляда вспоминал с восхищением. Для фигуриста это был первый опыт некоторого отхода от системы своего основного наставника Валентины Чеботарёвой. После сокрушительной неудачи на Олимпийских играх в Пхёнчхане он сам рвался к новым знаниям. За хореографическими навыками вместе с тренером ненадолго ездил в Швейцарию — к Стефану Ламбьелю.

«Мне очень понравилось, как мы работали. Меняли заходы к прыжкам, да и вообще подход к тренировкам в целом. Очень подробно разбирали четверной лутц, который до этого я прыгал на соревнованиях всего два раза — на турнире в Братиславе и на этапе Гран-при в Китае. В общих словах, ошибка заключалась в том, что у меня было не совсем верное направление прыжка. Зрительно всё вроде бы получалось хорошо. А поскольку четверной лутц — это достаточно мощный элемент, мне просто порой не хватало физических сил, чтобы из него выехать. Самое обидное, что всё это я начинал понимать уже в процессе захода. Как у нас говорят, когда едешь на прыжок, должен видеть выезд. А я выезда не видел. Вот и приземлялся как придётся. Либо на две ноги, либо в перепрыжку, либо вообще на пятую точку», — замечал тогда Коляда по поводу американской стажировки.

Тогда я спросила Михаила: если бы за работу с Арутюняном или Ламбьелем ему пришлось платить из собственного кармана, он бы поехал к этим специалистам? «Да, — не раздумывая, ответил фигурист. — На такую работу никаких денег не жалко».

С Мишиным Коляде, безусловно, повезло. Пройдя через многочисленные неудачи последнего года, фигурист, похоже, не просто повзрослел, но очень чётко понял, чего хочет. И это «что-то» совершенно определённо не имело ничего общего с абсолютным и привычным комфортом, который окружал фигуриста в его прежней группе. Это ни в коем случае не упрёк предыдущему тренеру. Именно Чеботарёва научила Коляду всему, что он умеет сейчас, прошла с ним тяжелейший период его жизни, когда у фигуриста случился оскольчатый перелом ноги, за которым последовало длительное, местами мучительное восстановление. Вставала на защиту подопечного во всех жизненных ситуациях и спортивных поражениях, стараясь уберечь его, как маленького ребёнка, от каких бы то ни было стрессов и потрясений. И, возможно, просто упустила момент, когда спортсмен вырос.  

Сразу после победы в Челябинске Коляда признался, что работа с Мишиным стала для него глотком свежего воздуха.

«Для меня всё было в новинку: упражнения, тренировки — всё... И до сих пор я продолжаю обогащаться. Он (Мишин. — RT) человек с невероятным опытом», — сказал фигурист.

Грандиозный опыт наставника — ещё одна составляющая успеха. Много лет назад я спросила бывшую партнёршу Мишина и не менее легендарного тренера Тамару Москвину, что такое вести спортсмена к олимпийскому золоту. Становится ли эта дорога проторённой и понятной, когда идёшь по ней не впервые, а в третий или четвёртый раз.

Москвина тогда ответила, что этот путь никогда не повторяется: к каждой новой паре приходится искать свой подход, учитывать особенности характера спортсменов. Но добавила: «Опыт позволяет срезать углы везде, где только можно. А значит, путь к цели становится немножко короче».

Возможно, как раз поэтому Мишину удалось избежать в работе с Колядой потери времени. Уже на сентябрьских открытых прокатах бросалось в глаза, насколько осознанно стал кататься Михаил. Ведь по большому счёту в прежние, «домишинские» времена фигуристу больше всего не хватало внутреннего контроля. Когда спортсмен до такой степени одарён от природы чувством движения, ему нет нужды контролировать каждый шаг — всё получается как бы само собой. Но это на тренировках.

Также по теме

Победа Степановой и Букина, триумф Коляды и сенсация от Кондратюка: чем удивили соревнования мужчин и танцоров на ЧР

На чемпионате России по фигурному катанию в Челябинске разыграны первые комплекты наград. Танцоры Александра Степанова и Иван Букин...

Если же на фоне соревновательного стресса вдруг происходит срыв, в голове спортсмена невольно возникают ступор от непонимания происходящего и, как следствие, паника. Думать о выполнении технического задания становится в этом случае просто некогда. Именно это, как мне кажется, было основной причиной многочисленных «бабочек» Коляды на значимых для него турнирах.

«Не знаю, как именно Мишину удалось вдохнуть в Коляду новую жизнь, но благодаря этому появилась великолепная огранка. Может быть, Миша просто перерос период, когда спортсмен мечется в поисках себя. Но сейчас мы видим уверенного в себе и безумно красивого фигуриста. Смотришь на его соперников в сильнейшей разминке — все красиво катаются, борются, делают четверные прыжки... А потом выходит на лёд он сам, совершает первое движение, и ты понимаешь, что он другой. Вообще другой. Не из этой разминки, а из какого-то отдельного мира по всем параметрам», — восхищалась финальным прокатом Коляды семикратная чемпионка Европы Ирина Слуцкая.

По её словам, Илья Авербух поставил спортсмену замечательную программу, в которой отчётливо видны и красивые линии, и прыжки.

«Для меня Коляда на десять голов выше всех тех, кого я сейчас вижу. Более того, если бы мировое первенство проводилось прямо сейчас и в нём участвовали бы все сильнейшие, включая Юдзуру Ханю, я бы сказала, что катание Коляды — это уровень даже не третьего, а первого-второго мест. Он по-настоящему хорош. В нём нет ни капли дрожи, а самое главное — я вообще не замечала, что, катаясь, он за что-то борется и с кем-то соревнуется. Такая лёгкость говорит о том, что Миша не только в прекрасной форме, но и уверен в себе как никогда», — добавила Слуцкая.

Произвольная программа Коляды «Белый ворон» — тема для отдельного разговора. Начать стоит с того, что она не слишком характерна ни для самого Мишина, ни для Авербуха, её поставившего. В своих работах (причём не только в фигурном катании, но и в собственном ледовом шоу) Илья всегда шёл от некоей придуманной истории, которую спортсмен затем воплощал на льду. От спектакля. Здесь же этого нет и в помине. Иначе говоря, Коляда катается не под музыку и не под сюжет. Он сам — музыка и сюжет одновременно.

Тот Мишин, которого все мы знали как наставника Евгения Плющенко и Елизаветы Туктамышевой, скорее всего, безжалостно обстриг бы в постановке все хореографические излишества, как неоднократно поступал в угоду тому, чтобы его спортсмен мог максимально сфокусироваться на исполнении элементов. Почему не поступил так сейчас?

Этот вопрос уже после победного проката Коляды в Челябинске я задала Авербуху.

«Всем, кто занимается в фигурном катании постановкой программ, хорошо известны особенности взглядов Алексея Николаевича на хореографию. Сам я тоже с этим сталкивался. Поэтому мы договорились, что я поставлю программу так, как её вижу, потом Мишин внесёт свои коррективы, после чего я приеду в Питер и мы утвердим окончательный вариант», — ответил он.

«Иначе говоря, я добавил поверх версии Мишина какие-то движения и жесты, причём настоял, чтобы в этот момент он тоже находился на катке и утверждал каждый фрагмент работы, — добавил Авербух. — Таким образом мы пришли к консенсусу. Как говорит Алексей Николаевич, украсили ёлку нужными игрушками. Главное, что суть программы —та, которая была задумана мной с самого начала, — осталась неизменной. То, что Миша с ней справился, радует меня сильнее всего».

Возможно, работая с Колядой, Мишин и сам понял, что у него впервые за много лет появился спортсмен, способный справляться не только со сложнейшими техническими задачами, как в былые времена справлялся Плющенко, но и с хореографической постановкой любой глубины и сложности. А возможно, просто решился на эксперимент, рассудив, что терять нечего. Как бы то ни было, этим двоим очень повезло друг с другом.

Хотя гораздо больше повезло всем нам.